Повальная мода на кафе, где обсуждают смерть, дошла до Петербурга. Ажиотаж такой, что на первую встречу пришло вдвое больше людей, чем заявлено, а места на вторую уже закончились. Корреспондент «Конкретно.ру» отправился на собрание и услышал, как пережить смерть близких, подумать о завещании и похоронить себя во дворе, не нарушая закон.

«Перед этой встречей я вспомнила свои подростковые переживания. В 15 лет я увлекалась изучением разных психиатрических заболеваний и планировала, что в 30 у меня будет шизофрения. Два годика поболею и покончу с собой. А потом мой прах развеют в фейерверке! Сейчас я понимаю, что это какая-то жесть», – рассказывает Ольга Сорина.

Сориной 32 года, психологическое здоровье в норме, работает психологом. С недавних пор стала ещё и организатором первого в Петербурге Death Café. Это то место, где любой желающий может задержаться за чашечкой чая на душевный разговор. Тема для общения одна – смерть и ничего лишнего.

Александр:

«Могу рассказать об опыте со стороны тех, кто умер. Я – профессиональный труп. Сыграл в кино 57 трупов. И в гроб ложился, и в мешке был. Сейчас снимаюсь в очередном сериале, в одной из сцен лежал в морге на Удельной, на правой ноге бирка. И думаю, а на какой ноге в реальности вешают? Вот такие мысли. Как-то снимали фильм про пленных немцев в Ленинграде. Мне досталась генеральская шинель. Нас увидели немецкие туристы, накупили пирожков. Я подумал: а ведь это как бы мои внуки, а меня как бы уже и нет. Стало жутко. Раньше мне это нравилось, а теперь, понимаете, уже надоело. Раньше было как наркотик, теперь никаких эмоций».

Задумка принадлежит британцу Джону Андервуду. Веб-дизайнер вместе со своей матерью (психиатром Сью Барски Рид) в 2011 году пришёл к выводу, что в современном обществе тема смерти табуирована, а зря. Ведь чтобы понять ценность жизни, нужно признать неизбежность своей участи. Своего рода «встреча на Патриарших», только с тортиком и чаем.

Первое мероприятие в Лондоне переросло в «социальную франшизу». На сайте Death Café размещена инструкция, как найти подходящее помещение, поддерживать самоокупаемость проекта и прочее. В прошлом году Андервуд умер от лейкоза, но его идея живет. По методике англичанина в общей сложности прошло около семи тысяч встреч в 56 странах. В России, если верить официальному сайту https://deathcafe.com/c/Russian_Federation/, есть лишь два зарегистрированных кафе – в Воронеже и Москве. Столичный проект запустила онкопсихолог Катерина Печуричко. Петербургского кафе на карте пока нет.

Вера:

«Люди избегают разговоров о смерти. Боятся заразиться несчастьем. Это как с болезнью, не будешь говорить об этом – не заболеешь. Поэтому стараются не думать о плохом. Это как «не пускайте в свою жизнь негатив, будь позитивным». А какой тут позитив? Мы все умрем. Нет универсальных рецептов. Не надо утешать людей, которые столкнулись со смертью. Любые эмоции – это нормально, надо быть рядом. Однажды такое случилось со мной: погиб сын. Я шла с похорон по шоссе, по которому летели фуры. И думала: как бы одна из них меня сбила. Я не могу об этом говорить дома: другой сын избегает любой темы, переключает кино – только бы ни имени, ни события. Но у меня, бывает, спрашивают, сколько детей. Тут я застреваю. Если скажу трое, то спросят, где третий. Если двое, то получается, что вычеркиваю человека из жизни. Я уже стольких похоронила, что задумалась: как будет со мной. Написала собственное завещание о моих похоронах – все в подробностях. Друзья говорят, что давно так не смеялись.

У меня бабушка постоянно готовила самые лучшие наряды «на тот свет». Периодически платки мялись, и она говорила: «Нет, помирать нельзя, пока не накопишь». И тут я поняла: это так откладывалось. С завещанием то же самое».

Организаторы Death Café в столице жаловались, что получить согласие на аренду залов было непросто – бизнес боялся распугать посетителей ритуальной тематикой. Впрочем, на практике динамика оказалась обратной. Петербургская версия Death Café, которую запустили психологи Ольга Сорина и Алла Образцова, сразу завоевала популярность. Места на октябрьские встречи уже закончились, заявки продолжают поступать. Первый «сеанс» 4 октября в офисе Фонда доноров собрал около 40 человек – свободных стульев практически не оставалось.

Дмитрий:

«Эта тема мне интересна профессионально. Несколько лет назад я был агентом в ритуальных услугах, потом перешел на работу в фейерверки. Меня в своё время удивило, что в Петербурге очень популярна кремация. Всё больше людей выбирают это, потому что дешево и удобно. Конечно, остаются религиозные люди, которые предпочитают традиционные похороны. Меня спросили: можно ли закопать у себя во дворе? Если будет кремация, то можно, а если традиционные похороны, то вряд ли закон позволит».

«Мы рассчитывали, что будем проводить встречи раз в месяц, как в Москве. Но поток желающих очень большой. Мы могли бы ещё пригласить, но больше 20 человек собрать вместе некомфортно – не хватит времени на обсуждения, – говорит Ольга. – Death Café делаем вместе с образовательной платформой «Трава», где давно открыто обсуждают табуированные темы. Так что никаких сложностей с поиском площадки не было».

Основные правила петербургского Death Café просты: накануне встреч воздерживаться от алкоголя и наркотиков, с собой следует приносить чай и сладости. Если ты подросток, то необходимо присутствие родителей и согласие остальных участников группы. «На встречах Death Cafe нет спикеров, экспертов и специалистов по работе со смертью, потому что смерть принадлежит всем нам в одинаковой мере», – предупреждают модераторы. Никто не запрещает оставлять пожертвования после сеанса «встречи со смертью».

Кристина:

«Моей дочери 10 лет. В пять лет её заинтересовала тема смерти, когда умерла бабушка от рака. Понимание пришло сразу. Она спрашивала всех, и я ей честно отвечала: «Да, умрём». Она на это: «А можно как-то не умирать?» И она плакала. Ни один из вариантов – что мы станем частью Вселенной – не утешал. Она ни за что не верит, что когда-то умру я. С тех пор она внимательнее к сценам смерти в фильмах. Это же отражалось в рисунках. Изображала маленькую девочку с подписью: «Диана шла, но теперь она не идёт, её убил кто-то? Да, это не прокол живота, это рак!» На следующей странице: «Диана оживилась, она просто заснула на ходу».

Все места на вторую встречу Death Café уже забронировали. Участники договорились общаться уже в более закрытой обстановке – без участия журналистов. Поэтому следующее место встречи остаётся под секретом.

Александр:

«Когда мне было 8 лет, умерла мать. С отцом отношения не сложились. У меня спрашивают о родителях. Было сложно вначале, но я избрал тактику. Просто стал врать – выдумывал профессии родителям, что они делают сейчас. Это облегчило жизнь, но возникла проблема – если завяжется дружба с человеком, то как объяснить уже сказанное. Теперь я говорю в лоб, но и это отпугивает людей».

На вопрос корреспондента «Конкретно.ру», стоит ли ждать открытие подобных заведений в Северной столице, Ольга заметила: «Отлично, если будет больше таких мест. Чтобы люди понимали, что говорить на эту тему – нормально. Сам проект не представляет никакой сложности, достаточно придерживаться инструкции Death Café. Если кто-то захочет повторить подобное, флаг им в руки».

 

                         Алексей Стрельников, «Конкретно.ру», фото https://i.ytimg.com и https://get.wallhere.com