Ленинградская область взялась за извечный русский вопрос – аграрный, провозгласив курс на развитие фермерства. Мы отправились в одно из новосозданных хозяйств, где не применяют пестициды, химические удобрения и антибиотики. И там узнали, чем живет современный «кулак», и почему путь к здоровой еде петербуржцам пока закрыт…

Лазутчики

Ночную тишину прорывает ветер. Он упорно бьёт о корпус старого УАЗика, сотрясая железо и ныряя сквозь разбитое стекло. В остове автомобиля выжидает Павел, устроившись на подломанной узкой скамейке. На моём собеседнике – выцветший бушлат, голову покрывает истёртая кепка. Во всём поле никого: только он, советская машина и винтовка. Однако идиллию прерывает неприятель.

Со стороны деревьев, похрюкивая, пробираются дикие кабаны. Ещё секунда, и силуэт хряка попадает в прицел. Вспышка света. Один из лазутчиков в поле останавливается, срезанный пулей. Но кабан – зверь крепкий: пошатнулся, но бросился обратно в лес вместе с сородичами. Впрочем, это временное отступление. Незваные гости наверняка пожалуют вновь сюда через несколько дней. Сегодня ночное дежурство Павла завершено.

Начинающему фермеру приходится напоминать диким животным, чей картофель, произрастает на его поле. Охранять приходится большой надел – в 7 гектар. В Петербурге, где родился и вырос Павел, браться за ружьё не приходилось. Хотя побег из каменных джунглей, признается он, задумывал давно. Когда закончил Лесотехническую академию, сразу устроился работать в лесничество и начал жить среди дикой природы.

«Уехать из города решил три года назад. А раз сельская местность, то нужен и огород. В интернете начал искать: 30 соток – миллион. Сельхозземля в 7 га тогда стоила 800 тысяч. Разница очевидна. Единственное – землю нужно обрабатывать, и прописаться там не могу – не позволяет статус земли. А так всё устраивало», – рассказывает он по дороге домой.

В правительстве Ленинградской области надеются, что таких предпринимателей в регионе станет больше. Курс на прирост «кулаков» обозначил в этом году Александр Дрозденко, выступая на форуме «Энергия возможностей». Глава 47 региона посетовал, что Северная столица питается продуктами дальних соседей, тогда как Ленобласть могла бы поставлять в петербургские магазины до 70% фермерской продукции.

«Рынок Петербурга и Ленобласти – 7 миллионов человек. Поэтому любые инвестиции в сельское хозяйство, особенно с коротким оборотом, – птицу, кроликов, рыбу, овощи – всегда будут востребованы», – считает областной губернатор.

В 2016 году субсидии в общей сложности на 79,3 млн рублей получили 53 агрария. В ближайшее время в регионе откроется ещё 19 ферм. Там займутся производством меда, козоводством, кролиководством и птицеводством, выращиванием зеленных культур, картофеля, садовой земляники, вешенок и фруктовых деревьев.

Что значит любить сельский труд

Добраться до участка Павла, который находится в Тихвинском районе, не так просто. Общественный транспорт туда просто не ходит. Внешне современная российская плантация похожа на колонию первых поселенцев. Сколочены несколько одноэтажных домиков, сараи, загоны и деревянные мостки. Во дворе резвятся гуси, корова неспешно пожёвывает свежую траву, а овцы пугливо оглядываются на пришельцев из городской цивилизации.

Раньше, вспоминает «колонизатор», тут благополучно рос бурьян. Строительство фермы напоминало компьютерную стратегию. Поставили загон, купили пару поросят, потом пять куриц, четырёх кроликов, возвели дом, приобрели трактор. Затем наняли одного из уроженцев Узбекистана, который по соседству сторожит лесопилку. Теперь тот вместе с женой участвует в работе хозяйства. Недалеко от дома разбили пасеку – «перспективно», поясняет Павел.

«Были у нас еще огромные индюки, но бросили это дело. Очень прожорливые – целое ведро зерна за день съедают, – уточняет фермер Павел. – Самый большой из этих индюков взял и на следующий день помер. А я в интернете прочитал, что от стресса у них может не выдержать сердце. Какой-нибудь громкий звук, и всё – сердечный приступ».

Животных принципиально не колют никакими антибиотиками и специальными препаратами. Отсутствие медицинского вмешательства здоровья у питомцев не отбирает, уверен земледелец.

«Пока бог миловал – никто не болел. Возможно, потому что находимся на отшибе. Сюда мало кто приезжает, поэтому риск заражения минимальный. Кое-где на птицефабриках, я это уже давно знал, лечат всякими антибиотиками, колют стимуляторами роста. Но недавно поразился: даже тушку шприцуют какими-то разрыхлителями и усилителями вкуса. Они уже и то, её бедную, дохлую пичкают сверху. Чтоб была мягкая и вкусная», – горько усмехается фермер.

Он показывает брудер в пристройке. Птенцы жмутся друг к другу, озарённые стоваттной лампочкой. Бройлерные цыплята, завидя фотокамеру, с любопытством бросаются к незнакомцу. Павел попутно рассказывает, что бройлеры – птицы капризные. Кроме того, вывести такую породу не столь просто.

«В основном этим занимаются большие производства, а не фермеры. Потому что муторно, – добавляет он. – Почему я занимаюсь? С детства, когда ещё ездил в деревню к бабушке, полюбил сельский труд».

Горящий творог и мясо из нефти

Спрос на здоровую пищу среди населения неуклонно растет, уверен президент Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств Ленинградской области Михаил Шконда. Побороть крупные производства, конечно, не получится. Но петербургский рынок практически пустой, говорит общественник, ведь настоящая фермерская продукция почти не доезжает до города.

«Одна из проблем – стремление к дешевизне. Недавно меня просили вывести на фермеров, которые якобы производят дешёвый продукт. Им невдомёк, что такой товар производят химические предприятия: ненастоящее молоко, горящий творог, пластиковые овощи. Если хотите кормить людей искусственными продуктами – то к вашим услугам нефть. Есть технологии производства мяса, по-моему, из нефти», – констатировал он.

В начале лета Шконда вместе с коллегами запустил в Петербурге кооперативный магазин «Лавка фермера». На прилавки этого заведения может выставиться любой аграрий. Место пока не проходное – мешает недостаточная осведомлённость людей. «Есть множество заведений, которые вешают вывеску «фермерские продукты», хотя ничего подобного у них и в помине нет. Есть одна единица – настоящая, всё остальное вызывает вопросы, – уверен президент Ассоциации. – Поэтому покупатели сомневаются и в нас. Хотя появляются постоянные клиенты, доверие которых мы завоевали. Они почувствовали разницу».

По словам Михаила Шконды, фермерские продукты (под маркой «Лавка фермера») могут вскоре появиться на полках в других магазинах и гипермаркетах. Сейчас идут переговоры о взаимодействии коммерсантов и торговых сетей. Осталось обсудить несколько вопросов, в том числе процесс проверки качества – у таких продуктов, как известно, короткий срок годности.

«Это fresh: там нет консервантов, они не подвергаются заморозке, за исключением редких случаев. Конечно, их нужно сбывать как можно быстрее, – объясняет Шконда. – Например, если настоящее мясо приготовить неправильно, то оно выйдет жёстким, как подошва. Сам с этим столкнулся. С мясом из магазина можно делать, что угодно: всё равно оно получится мягким. В чём дело? Возможно, такой эффект возникает из-за многократной разморозки-заморозки туши, когда в неё шприцуют соль на основе сои. Чтобы увеличить вес в два раза».

На сегодняшний день, по данным Ассоциации, доля фермерской продукции на петербургских прилавках составляет всего 0,7%. Всего же в Ленинградской области функционирует чуть больше тысячи хозяйств, хотя считается, что их в четыре раза больше.

Горожане не получают здоровую пищу в том числе из-за нездоровой ситуации в Северной столице – крупные участники рынка демпингуют. Но войны за низкую цену могут привести к схлопыванию рынка, предостерегает Михаил Шконда

Туристический зоопарк

Ферма Павла дышит консерватизмом. Корма для птиц перемалываются вручную. Вручную собирали и первую постройку – схему здания подбросил приятель-архитектор. Бревенчатый дом сложили по старой карельской технологии: низкие потолки и сеновал на чердаке. Это позволяет сохранить тепло в помещении. Птицы и корова с телёнком, которые тут содержатся, даже в мороз остаются согретыми – без всякого отопления.

«Сено тоже собираем вручную. Пару лет назад покупали ворошилку на трактор, но она погнулась. Поэтому скирдуем всей семьёй и с друзьями. По-другому пока никак, – вздыхает он. – Недавно в соседнем посёлке «Пискаревский молзавод» выкупил целый колхоз. Там около 300 коров – вроде и не так много. Но у них вся техника новая: плуги, ворошилки, комбайны – все иностранного производства. Вот им государство реально помогает».

Недалеко от участка вдоль дороги вереницей заворачивают две линии электропередач. Одна из них старая – покосившаяся, вторую – из бетонных столбов – Павлу пришлось проводить за собственный счёт. На это ушло три года и больше миллиона рублей. Оказалось, что прежняя линия принадлежит частному лицу – целлюлозно-бумажному комбинату, который отказался делиться электричеством с фермером. Однако и на этом не закончились «кулачьи» трудности.

«Мне говорили, что есть президентская программа: платишь 500 рублей, и тебе 15 киловатт протягивают до участка. Поверил и написал заявление, а мне объяснили, что я – юридическое лицо, поэтому поблажки не положены. При этом я плачу за электричество больше, чем всё остальное население», – замечает фермер.

Задаю прямой вопрос: не жалеет ли он о затеянном. «Бог его знает. Наверно, всё равно бы начал. Видимо, не совсем подходящий участок нашёл. Чуть дальше сосед брал землю одновременно со мной. Мне тот участок показался слишком отдалённым. Хотя с подключением к электросетям там всё было легче, – рассказывает Павел. – Правда, он умер не так давно. А вдова все хозяйство почти распродала – одной сложно управиться».

Впрочем, власть заявляла о готовности финансово помочь Павлу. Недавно, вспоминает он, звонили из администрации и предложили миллион на развитие хозяйства. Однако «кулак» думает, что подобные истории заканчиваются, как минимум, бумажной волокитой, а максимум – лишними проблемами.

«В прошлом году власти помогли одному фермеру недалеко: дали ему навоза. Несколько тысяч тонн. Всё это завезли зимой на поле, где он выращивает картофель. Пришла весна, субстанция начала таять и дико вонять. Люди, у которых по соседству участки, принялись жаловаться, мол, даже в колодцах этот навоз, – рассуждает предприниматель. – Приехали те же люди, что ему давали помощь, и составили предписание. Следом его посетили из прокуратуры, выписали штрафы. Ещё и пообещали снести хранилище: по бумагам поле значится чистым».

Пока Павел повествует о злоключениях коллеги, мы приближаемся к экзотическим птицам, заточённым в большую клетку – серо-крапчатым цесаркам. Их далёкие предки изначально зародились в Западной Африке, знакомит нас фермер. Птицы, завидев людей, в ужасе бьются о металлические прутья. Отечественные гуси, напротив, бесстрашно приближаются к обращённому на них объективу фотокамеры. Не находят ничего интересного, разворачиваются и отправляются вновь ощипывать траву. Вся обстановка напоминает небольшой зоопарк.

«У меня есть план – переориентироваться на агротуризм. При нынешних затратах прибыль лишь 10 процентов. С туристами, глядишь, будет получше, – говорит переселенец. – Например, приезжают горожане с детьми на несколько дней – подоить корову, приготовить что-нибудь собственными силами, поесть настоящую пищу».

Соревноваться с крупными производителями Павел даже не помышляет. «Люди всё равно выберут дешёвый, а не натуральный продукт», – отрезает он. Перевоспитывать их бессмысленно. Вот и его старший сын, приобщённый к сельскому бизнесу, только и мечтает перебраться в город. Где всё легче и доступнее…

 

                    Алексей Стрельников, «Новости малого бизнеса» специально для «Конкретно.ру», фото автора