<z>Михаил Рогачев. Старший преподаватель Военно-медицинской академии. Изготовил свыше 10 000 учебных слайдов и фотоиллюстраций, автор 78 научных работ. С начала января по февраль и в ноябре 1995, с июля по август 1996 работал патологоанатомом и экспертом по опознанию военнослужащих, погибших в Чечне. Для 423 солдат и офицеров был последним доктором. После открытого собрания Парламентской комиссии по Чечне, в работе которой принимал участие Михаил Рогачев, одна из газет написала: «Нервы присутствующих пощекотали военные патологоанатомы, пустившие по рядам фотографии изуродованных российских солдат».</z>
<z>«Убит военнослужащий...»</z>
Фотография. Убит рядовой С. Раздет. Лежит на столе. Данные проведенной экспертизы под снимком. Говорили, что из попавших в плен чеченцы убивают только контрактников. С. проходил в Чечне обычную срочную службу.
Десантник Д. «Иссечено левое яичко». Отчетливо видны следы крови, резали по еще живому.
«13 января 1995 года в станице Ассиновской замучен лейтенант К. На теле обнаружено около 100 повреждений из разного вида оружия, а также иссечения обоих яичек». На армейском темно-синем одеяле из грубой шерсти лежит красивый русоволосый парень. Руки вытянуты за голову вверх. Мускулистый, видно, очень сильный. Заметно много резаных ран, широко раскрытых и забитых соломой.
Фотографии... фотографии. Рядовые, офицеры. Отсечено ухо, перерезано горло.
По телевидению сообщали: «В ходе операции убит один военнослужащий...» Зрители ждали очередной серии заморских историй.
<z>Не женское дело</z>
Летом прошлого года в Ростове была страшная жара. Спасались от нее кто как мог. Она – надев белоснежный костюм, который украшал ее стройную фигурку. Правильные черты лица, светлые волосы, темные брови. Очень красивая молодая женщина. Она искала своего без вести пропавшего в Чечне мужа. Пришла в пункт опознания погибших мимо хранилища гробов; мимо ровика, в котором окровавленные бинты и одежда, копошащиеся черви, пустые банки из-под лекарств. Подошла к столам, на которых лежали убитые. Ей приоткрыли первого. Темно-коричневое тело, покрытое трупными пятнами с отслаивающейся кожей. Закрывая белым платочком нос от жуткого запаха, сказала: «Нет, не он». Показали второго: «Не он». Третьего... Ушла, ничего не узнав о любимом.
В январе 95-ого в Ростовский медицинский отряд специального назначения прибыли медсестры. Подразделение располагалось в армейских палатках, на снегу. Через несколько дней командование было вынуждено отправить сестричек обратно. Просто не смогли обеспечить элементарных бытовых условий для женщин.
Она была военным фельдшером. Спасала раненых. Убита выстрелом в сердце из снайперской винтовки. На первой фотографии – ее обнаженное тело с темным круглым отверстием возле левой груди. На второй – ее сердце, пробитое пулей.
Во время заседания Государственной думы в прошлом году фракция «Женщины России» фактически одобрила политику федеральных властей в Чечне.
<z>Когда патологоанатом плачет</z>
За время менее чем двух лет Чеченской войны около девятисот погибших военнослужащих первоначально не были опознаны. Тела убитых доставлялись в специальные медицинские пункты, где происходила идентификация. Некоторых опознают сразу сослуживцы – узнают в лицо. Часть может подлежать опознанию только по особым признакам: татуировкам, рубцам от перенесенных операций, родинкам. Одного из погибших солдат мать узнала по удивительно длинным ногтям. Снимают отпечатки пальцев рук и ног. Сравнивая их с отпечатками родственников, в большинстве случаев можно идентифицировать убитого. Военные эксперты нашли способ распознавать погибших, сопоставляя прижизненные флюорограммы призывников с посмертным рентгеновским снимком грудной клетки солдата. Возможно, кто-то сможет узнать своего мальчика по портрету, составляемому с помощью компьютера на основе расположения особых точек черепа.
«Плакали Вы когда-нибудь над погибшим, товарищ полковник?» – «Навзрыд – нет. Но один раз слеза медленно поползла по щеке. Мать не узнала в умершем своего сына, я же был точно уверен, что это он».
Есть среди тел погибших такие, которые вряд ли будут когда-то опознаны. Не на чем разглядеть родинки и шрамы, не с чего сделать рентгенограмму грудной клетки, отпечатки пальцев снять невозможно. До сегодняшнего дня остаются неопознанными останки четырехсот пятидесяти погибших в Чечне солдат.
Кто-то из великих полководцев сказал: «Война не окончена до тех пор, пока не похоронен последний погибший».
Дикторы говорили: «На территории Чеченской республики боевые действия прекращены полностью».
<z>Михаил Тарасов</z>