НКВД за линией фронта

Деятельность НКВД долгое время считалась одной из наиболее засекреченных страниц в истории Великой Отечественной войны. Спустя годы чекистам досталась лишь незавидная слава «загранотрядов», уничтожавших собственный народ. И почти ничего не известно о том, как сковывали они немецкие тылы в пору Ленинградской блокады… 

Несколько дней назад из жизни ушёл Алексей Николаевич Пенкин – последний участник легендарного 55-го отряда особого назначения – первого партизанского формирования Ленинградского фронта, созданного 4-м разведывательным отделом Управления НКВД ЛО. Подробнее о жизненном пути этого человека, а также о том, как формировалось партизанское движение в первые месяцы войны, корреспонденту «Нашей Версии на Неве» любезно рассказал писатель-историк Альберт Фёдорович Стародубцев. На основании работы с архивными документами ФСБ, ветеран органов госбезопасности сделал собственный вывод о значении зафронтовой работы советских чекистов, которые изложил в своей книге «Дважды невидимый фронт». 

– Альберт Фёдорович, долгое время историки придерживались точки зрения, что партизанская война с немцами приобрела огромный размах именно под Ленинградом. Однако в книге Вы даёте понять, что численность партизанских отрядов в направлении Ленинградского фронта была как раз исключительно мала...

– Это действительно так. Выводы, которые в своё время были сделаны историками, не совсем корректны: где-то их допустили по идеологическим соображениям, где-то играя на настроениях ленинградцев. По факту, в ленинградском направлении немцы провели грандиозную зачистку, и немногочисленные выжившие партизанские отряды всерьёз противопоставить им ничего не смогли.

В том же Красногвардейском (Гатчинском) районе с января по август 1942 года партизанских действий не велось вообще. В Гатчину попытались забросить партийную группу Половцева, однако связные вернулись ни с чем. Оказалось, что пройти туда невозможно. Из пяти действовавших подпольных групп, четыре было вскрыты, и только одной удалось спастись. 

– Но ведь одним из масштабных очагов формирования партизанского движения историки считают Лугу, где к моменту прихода гитлеровцев уже имелось несколько отрядов и подпольных групп.

– Партизанское сопротивление под Лугой действительно велось. Его возглавлял первый секретарь лужского райкома партии Иван Дмитриев. Однако попытка второй раз провести свою бригаду во вражеский тыл ему уже не удалась. Из девяти партизанских отрядов под Лугой половина была разбита карательными отрядами. Действия оставшихся в живых были что комариный укус для немца.

Основная партизанская война велась всё-таки в районах Северо-Западного и Волховского фронтов. В доказательство этого предположения могу привести ещё один факт: как известно, штаб Ленинградского партизанского движения был создан 27 сентября 1941, однако единого Всесоюзного центрального органа управления партизанским движения не было ещё девять месяцев. И когда поступил приказ создать штабы партизанского движения при военных советах всех фронтов, ленинградцам пришлось вторично издать циркуляр о его создании.

Заметьте, по логике вещей его должны были раздробить на Ленинградский, Северо-Западный и Волховский штабы, по названию фронтов. Но этого не произошло: к Ворошилову, как главнокомандующему партизанским движением, поступило прошение в порядке исключения сохранить Ленинградский штаб в качестве единого органа по руководству движением на территории сегодняшних Ленинградской, Новгородской и Псковской областей. Основным аргументом был такой: Ленинград является символом сопротивления немцу, на который ориентируется не только оккупированная территория, но и вся страна.

Руководство согласилось с этим предложением по одной простой причине: в случае дробления Ленинградскому штабу было нечем заниматься на линии Ленинградского фронта. 

– Кто же стоял в основе создания первых партизанских отрядов?

– Ленинградское управление НКВД. До 18 февраля 1942 года оно отвечало за формирование партизанских отрядов, переброску их в немецкий тыл. А вплоть до создания Ленинградского штаба партизанского движения в сентябре 1941 года отвечало и за руководство ими. Вообще, работа по созданию отрядов ополченцев была проведена в сжатые сроки. В партизаны предлагалось идти тем, кто не был призван в регулярные части. Причём семьи добровольцев не бросали на произвол судьбы: они получали среднюю заработную плату за ушедшего воевать.

Что касается вопроса создания первого отряда, то внимание историков в основном приковано к отряду Косицина, который был сформирован из преподавателей и студентов физкультурного Института имени Лесгафта. Первоначально перед ним ставились задачи истребительного батальона: проводить поисковую работу и отлавливать немецких диверсантов. Но после того, как немцы продвинулись к Ленинграду, отряд оказался в тылу и начал выполнять партизанские функции.

Однако одновременно с Косициным, 27 июня 1941 года, на базе Балтийского морского пароходства был создан 55-й отряд особого назначения из полсотни добровольцев. Им руководил бывший капитан дальнего плавания Херхасов. Исторической справедливости ради отметим, что оба эти отряда были созданы в одно время. Но историкам казалось правильнее показать патриотизм сотрудников института Лесгафта, а не рассказывать о роли чекистов. Ведь 55-й отряд Балтийского морского пароходства был создан при участии начальника 4-го разведывательного отдела Управления НКВД ЛО Кожевникова. Историю этого партизанского подразделения во многом мы знаем со слов Алексея Николаевича Пенкина, который ушёл из жизни буквально две недели назад.

Известно, что в 1941 году Пенкин ходил в загранплавание на сухогрузе в качестве механика и одновременно учился на 2-м курсе вечернего отделения мореходного училища на Васильевском острове. Длительное отсутствие, связанное с плаванием, плохо сказывалось на учёбе, поэтому он перешёл на береговую работу в качестве электрика. 27 июня, спустя пять дней после начала войны, в здании пароходства на Двинской улице выступил представитель УНКВД ЛО Сахаровский с призывом к добровольному вступлению балтийцев в отряды сопротивления. И хотя плавсостав и рабочие порта были освобождены от призыва в армию, боевая единица была сформирована буквально на вторые сутки. Первоначально, как и отряд Косицина, это был истребительный батальон с диверсионным уклоном. 

– Каким образом партизан готовили к диверсионной работе, ведь большей частью это были не военные люди?

– Будущие диверсанты изучали топографию, в районе Стрельны с ними проводили занятия по стрельбе. Также им давали первоначальные навыки работы с противогазом. Людей хорошо вооружили и продуктами питания, и боеприпасами. Кроме того, в отличие от многих партизанских формирований, у 55-го отряда была рация, по которой бойцы отчитывались о своей работе, проведении диверсионных актов и передавали разведывательную информацию о передвижении немецких войск. После того, как немцы подошли к Ленинграду, балтийцы оказались во вражеском тылу, где провели несколько диверсионных актов и добыли важные документы.

Кроме того, они собирали в лесах красноармейцев, отставших при отступлении от своих частей и показывал им направления выхода в наш тыл. Однажды партизанам удалось вывести за линию фронта около 150 военнослужащих. Также Алексей Николаевич рассказывал, как отряд заминировал шоссейную дорогу на участке в 15 метров, по которой утром должна была проходить танковая колонна. Взрыв повредил несколько танков. Со слов Пенкина, их отрядом был уничтожен и штаб гарнизона недалеко от деревни Стеглицы. Одним словом, 55-й отряд действовал достаточно успешно и уже в начале сентября 1941 года в полном составе вышел в советский тыл на участке Северо-Западного фронта, имея всего нескольких раненых.

Интересно сложилась в дальнейшем судьба самого Пенкина. После выхода в советский тыл он был отобран НКВД для участия в работе разведочно-диверсионных групп. После обучения в разведшколе в Лисьем носу, его в составе других участников отправили через Ладожское озеро в сторону Северо-Западного фронта. Но группа попала под обстрел, и Пенкин был ранен. По излечении его отправили в Сибирь на оперативную работу. В послевоенные годы Алексей Николаевич работал в Ленинградском управлении НКВД, а потом трудился во внешней разведке в Австрии под прикрытием морского представительства. Там он доработал до 1956 года.

– Какими были будни первых партизанских отрядов, удавалось ли НКВД контролировать их работу?

– В 1941 году деятельность партизанских отрядов действительно была практически неконтролируемая. Например, на сентябрь из большого количества партизанских отрядов были сведения только о 76. Ополченцам тогда пришлось тяжело. Продукты никто не сбрасывал, запасы быстро закончились. Вот выдержка из отчёта следователя следственной части Иванова, который был отправлен в немецкий тыл для сбора информации об обстановке в Гдовском районе и вошел в состав партизанского отряда: «...Особенно остро ощущается отсутствие медикаментов. Перевязочный материал расходуется выше всякой нормы потому, что немцы стреляют разрывными пулями. Если пуля попадёт в центральную часть тела, то получается очень большая рана. (...) Многие болеют дизентерией, так как приходиться пить болотную гнилую воду. 70% из нашего отряда болеют дизентерией. Затем, необходимы противопростудные средства. Весь запас медикаментов израсходовали в течение недели. Индивидуальных пакетов у партизан нет». 

– Как складывалось отношение партизан с местным населением на оккупированных территориях?

– Первоначально немцы исходили из установки, что люди не поддерживают строй и навязанную коммунистами идеологию. Отчасти это было правдой: около 25% общества действительно было не довольно Советами, на них немцы и ориентировались. При этом надо иметь в виду, что перед наступлением гитлеровцы обычно выбрасывали вперёд диверсантов, военную разведку, отряды мотоциклистов, которые и наводили шорох и страх на местных. Это сразу наложило отпечаток. Однако следом шли регулярные части, и они старались сгладить первое впечатление: угощали детей конфетами, сладостями. Немцы ввели регистрацию, дали местному населению оплачиваемую работу. Кроме того, люди получали паёк – это действительно приблизило народ к войскам. Параллельно оккупанты вели активную пропаганду, и граждане действительно начали полагать, что победа фашистской Германии не за горами. Тех, кто симпатизировал партизанам, вешали в назидание всем остальным, поэтому население было запугано и боялось помогать ополченцам. Большая поддержка наблюдалась в партизанском крае – в той полосе Северо-Западного фронта, которую немцы минули.

Не стоит упускать, что во многом причиной неприязненного отношения к ополченцам стали «дикие» отряды, которые выдавая себя за партизан, занимались бандитизмом. В 1943 году 5-я партизанская бригада провела зачистку местности от этих элементов.

Но, пожалуй, коренной перелом в отношении к партизанам произошёл после победы в Сталинградской битве. Ведь отряды помимо прямых диверсий занимались активной пропагандой успехов Красной армии. В распоряжении 3-й и 5-й партизанских бригад находились свои печатные станки для листовок, им регулярно забрасывали газету «Правда», которая более красноречиво конкурировала с немецкой пропагандой.

 

    Алла Серова, "Наша Версия на Неве", №35(243), от 10.09.- 16.09.2012