Андрей Горшечников: «Я видел Сирию в прошлом году, и с тех пор, наверное, там мало что поменялось»

Россия и Сирия… В этом ноябре был взорван авиалайнер над Синаем и расстрелян боевиками Париж. Террористы мстят за действия коалиции западных стран против ИГИЛ и налёты российской авиации, которая раз за разом уничтожает опорные базы боевиков. О том, какие меры необходимо предпринять для предотвращения нового зла, сегодня спорят большие политики. Президент США Барак Обама, например, предлагает своему коллеге Владимиру Путину определиться – кто важнее: глава сирийского государства Башад Асад или сохранение территориальной целостности этой ближневосточной страны. Между тем, российские власти принимают её официального лидера на высшем уровне в Москве, а сам Асад открыто благодарит Кремль за то, что Россия борется «за единство и независимость Сирии»…

Депутат петербургского парламента Андрей Горшечников не склонен лишний раз рассуждать о высокой политике – просто он один из немногих горожан, которые собственными глазами видели, что происходит в далёкой воюющей стране. В то время как абсолютное большинство граждан России вынуждены делать свои выводы о сирийской проблеме на основании телерепортажей, газетных публикаций, информации из Интернета.

– Я видел Сирию в прошлом году, и с тех пор, наверное, там мало что поменялось. За исключением, пожалуй, того, что страна вступила в активную фазу борьбы с ИГИЛ, в том числе и с участием России. Но и в то время шли широкомасштабные боевые действия.

В некоторых районах, где мне довелось побывать, нам обеспечивали повышенные меры безопасности. Они были отчасти подконтрольны боевикам. Например, та же простреливаемая дорога из аэропорта в центр Дамаска, которую мы преодолевали очень быстро. И разгромленные кварталы – они выглядят именно так, как сегодня показывают в телерепортажах.

Помню, мне бросились в глаза граффити – на заборах, мостах, путепроводах. Задал вопрос переводчику: а что же пишут люди? Он отвечает: вот здесь, что Басар Асад – наш президент. А здесь – мы с тобой, Башар! Дальше – враг будет разбит…

Не так давно у нас состоялась встреча с мэром немецкого Гамбурга, относительно молодой женщиной 1973 года рождения. Она пыталась убедить меня, что сирийцы настроены против Асада. Я отстаивал свою точку зрения – ведь Европа представляет противостояние в этой стране совсем по-другому.

Я видел, как работает государство под руководством Башара Асада в различных сферах. Начиная от министерства национального примирения, что совсем не лишним было бы иметь и в разрешении конфликта на Украине. Глава этого ведомства так сформулировал свою основную задачу – убедить человека с автоматом положить оружие. Администрация Асада точно знает, кто воюет сейчас в Сирии.

Первые – воюют, чтобы защитить свой дом, родителей и близких. Вторые – с оружием в руках противостоят внешнему вторжению в их город, закрывая собой старейшин или обеспечивая им право говорить с народом на площадях. Третьи – боевики, которых можно скорее назвать преступниками, это мародеры, которые воюют ради добычи. Такие боевики имеют мало общего с какой-либо из мировых религий и, безусловно, лишь прикрываются исламом. Четвёртые – вооружённые группы, которые получают деньги за войну и действуют по указанию иностранцев.

Я элементарно запомнил эту градацию. А министр национального примирения разъяснил, что с первыми и вторыми удается нормально взаимодействовать, а вот с третьими и четвёртыми – никаких договоренностей даже быть не может, только уничтожение. Они осознанно разрушают свою страну. На ту пору в Сирии, кстати, было разрушено две трети медицинских учреждений. Если до войны 92% медикаментов производилось на территории этой страны, то семнадцать заводов боевики уничтожили. Из 700 карет скорой помощи 400 было расстреляно.

Нам показывали записи с камер видеонаблюдения, когда боевики расстреливали врачей прямо во время хирургических операций, в операционном блоке. У всех членов правительства Басара Асада те или иные родственники погибли от рук террористов.

– Однако возникает сомнение, а не показала ли принимающая сторона Андрею Горшечникову именно то, что надо было показать? Что есть и оборотная сторона медали, и понятно – её увидеть не удалось…

– Отвечу так. Я нахулиганил там. Мы провели в Сирии неделю. И как-то переводчик предложил потихоньку съездить в гости к его родственнику. Тем более что тот приглашает вечером в ресторан. «Ну, конечно же, поехали!» – я не раздумывая согласился, потому что увидеть то, как живут обычные люди в чужой стране, можно только в неформальной обстановке.

Взяли такси, преодолели два армейских кордона. Проехали в исторический центр столицы. И в тихом-тихом старом городе с узенькими улочками оказался ресторан – снаружи не слышно, а внутри гуляет народ. Совершенно современное заведение, прекрасно оборудованное. Единственное отличие от какого-нибудь нашего престижного – в Санкт-Петербурге две трети посетителей таких ресторанов это представительницы прекрасного пола, а там – наоборот, в основном бородатые мужчины. В перерывах между песнями посетители таскали по залу портреты Башара Асада и скандировали лозунги в его поддержку. Была пятница. Люди отдыхали, как в любой другой стране. А по улицам ходили молодые мамы с детьми, совершенно без сопровождения. Много малышей на детских площадках. Правда, постоянно где-то рядом звучали взрывы. Основные направления были перекрыты блокпостами, готовыми к отражению атаки. Вот что было в неформальной остановке…

Да и в официальную часть нашей поездки входило посещение госпиталя, социального ведомства, министерства здравоохранения, различных государственных учреждений. Мы встречались с их руководителями, говорили со многими сирийцами, с ранеными солдатами, задавали вопросы. И мне не показалось, будто нам пускают пыль в глаза…

– Сирия не напомнила Афганистан? То же вооружённое противостояние официальной власти и оппозиции… И опять ислам…

– Сами процессы имеют одно и то же название, но, наверное, проводить сравнение между событиями сегодняшними и тем, что происходило тридцать лет назад, некорректно. Единственное – в отличие от бравых американских рейнджеров, у нас, воевавших в Афганистане, всё-таки складывались отношения с местным населением. А внешне – всё похоже. Работают магазины, растут дети, люди пашут землю, и параллельно рядом идут боевых действия. Это нынешняя картина Ближнего Востока. Печальная… И не хотелось бы, чтобы норма, когда война идёт рядом, но жить как-то надо, приходила в Европу…

– Тем не менее, только после совершенной террористической атаки на Париж, Европа стала воспринимать произошедшее как войну, которая всё-таки пришла. Может, причина этого осознания в том, что европейцы долгое время смотрели на терроризм «со стороны» – в США было 11 сентября, обрушившее башни-близнецы, в России за пятнадцать прошедших лет официально зафиксировано свыше 120 терактов: вокзал, жилые дома, метро, театр, школа, самолёт…

– Соглашусь. Мы помним, что когда в наш дом приходила беда, то лидеры европейских стран высказывали соболезнования, но эти действия предусмотрены дипломатическим этикетом. А вот такого единодушного возмущения европейцы, как сейчас – после событий в Париже, наверное, не проявляли. Я помню, как в январе этого года по главной улице французской столицы шли, взявшись за руки, несколько глав западных стран с лозунгом: «Мы – Шарли». Почему-то сейчас хочется им сказать: «Вы – Шарли». Что вас тогда сплотило? Единение с некорректными журналистами, которые перешли грань, изобразив карикатуры на пророка Мухаммеда, и тем самым спровоцировали вооружённое нападение фанатичных сторонников ислама?

Кстати, на удивление, недавно проведённое исследование запросов по ключевым словам показало, что почти половину аудитории сайта этого сатирического журнала составляют россияне. И лишь около 16% читателей – сами французы.

Как бы там, на Западе, ни обвиняли Россию в излишней жёсткости к мигрантам, особенно нелегальным, но мы у себя стараемся последовательно наводить порядок и контролируем свои границы. Чего нельзя сейчас сказать про Европу. Успеет ли она сделать правильные выводы и эффективно противостоять террористам? У меня даже есть нехорошее ощущение, что инциденты, подобные парижскому, могут продолжиться – европейцы уже не успевают сориентироваться в том, как кардинально бороться с этой угрозой. Не исключаю, что террористы ставят перед собой задачу именно посеять хаос на благополучном континенте.

– Интересно, почему беженцы пытаются любыми путями осесть в Европе, а не пробираются в противоположную сторону, где традиционно представлен ислам? В том же Китае, кстати, согласно недавним выкладкам социологов, это самая распространенная религия среди людей в возрасте до тридцати лет…

– Предполагаю, что мои слова могут вызвать осуждение, но вероятно в Европу стремятся не только те сирийцы, которые оказались в серьёзной беде, но и вполне благополучные мусульмане – там ведь вкусно и тепло. Почему-то они не бегут туда, где вера и родственные народы. А вот в Германии, о чём мы знаем уже много лет, выходит, что гораздо слаще.

Кстати, этим давным-давно воспользовались и кое-кто из наших бывших сограждан. Как-то на отдыхе общался с одесситами из Германии, которые умеют ловко пользоваться немецким гостеприимством – живут на пособие, потом устраиваются временно на работу, но так, чтобы уволиться с предоставлением нового пособия. Висят постоянно в статусе безработных и при этом неформально занимаются поставкой запчастей из Европы на микроавтобусах – на свою прежнюю родину. И смеются: боже мой, какие же дураки в Германии…

– Синай и Париж – не начало ли это возможной серии нападений в других точках планеты? Известно, что сегодня на территории Сирии с правительственными войсками в рядах ИГИЛ воюют несколько тысяч выходцев из республик бывшего Советского Союза…

– Конечно же, нельзя относиться к парижской трагедии, как к случайному инциденту. Но меня радует, что наши чекисты не в пример более подготовлены и опытны, чем французские спецслужбы.

По официальным данным, в Великобритании удалось предотвратить только в этом году семь подобных террористических угроз? Готовятся ли следующие? В какой европейской стране они произойдут? На какой стадии разработки находятся? Враг у ворот. Опасность существует. Но наши спецслужбы, безусловно, в части борьбы с терроризмом сегодня опережают западных коллег. Я не думаю, что тем, кто сейчас предпочел ИГИЛ родине, позволят беспрепятственно вернуться назад.

Мне хочется снова вспомнить визит в Сирию в рамках обмена межпарламентскими делегациями. Сначала в Дамаске побывали представители Госдумы, потом – московские законодатели. Мы, петербуржцы, были уже третьими. И это не ознакомительная поездка – нас встречали руководители нескольких министерств на уровне первых лиц. Исключение – министр иностранных дел, который в то время был за пределами страны. Мы имели возможность общаться с председателем сирийского парламента и главой государства. Там серьёзно относятся к установлению добрососедских взаимоотношений со вторым по величине городом России.

Ещё год назад сирийцы очень рассчитывали и на военную помощь со стороны нашей страны, хотя понимали, что в активной фазе находится украинский кризис, и будет трудно одновременно решать вопросы гуманитарной помощи Донбассу и бороться с боевиками на Ближнем Востоке. Мы увозили с собой просьбу не оставить этот народ один на один с его большой бедой. И я надеюсь, что выводы, которые были сделаны российскими парламентариями по итогам таких поездок, послужили дополнительным основанием к принятию Кремлём решения о проведении военной операции, что необходимо отметить, без привлечения сухопутных сил и оказанию не только военной помощи…


 

          Беседовал Кирилл Метелев, «Конкретно.ру», фото с сайта  www.gorshechnikov.ru