Демонстрация первых работ состоялась в штабе туркестанского военного округа, где Александр занимался оформлением музея и взялся написать серию картин, предваряющую вывод войск из Афганистана. Результатом командировки, во время которой художник изучал тему, так сказать, изнутри, стали серьезные работы, где анализировались военные события, прозвучали первые попытки философского осмысления. Эти картины посвящены не только афганской войне, они против войны ЛЮБОЙ.
Следующим этапом жизни и, следовательно, творчества, стала тема духовная, религиозная. Так сложились обстоятельства. Александр жил в одном из православных монастырей, учился писать иконы, создал первый цикл духовных картин. В дальнейшем: выставки за пределами России, четырехлетнее пребывание в Италии, учеба в Папском Грегорианском Университете, участие в Ватиканской программе юбилея 2000-летия христианства. В этот период состоялись интереснейшие встречи с Архипастырями двух главенствующих церквей, давшие художнику удивительный опыт духовного общения. Цикл картин, посвященных Церкви, православию, монашеству, обозначен размышлениями о вечном.
Тема войны все же серьезно затронула художника, и уже зрелому человеку стало интересно синтезировать эти две темы – войны и духовности, донести до людей смысловой контраст этих понятий. Организация большой миротворческой выставки-акции стала реализацией этой идеи: в августе нынешнего года, с благословения Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II, в Мраморном зале Музея этнографии прошла «Афганская рапсодия» (при содействии СВВА «Афганвет» и благотворительного фонда «Петербургские традиции»), где сопоставились документальные кадры афганской войны, запечатленные фотографом Алексеем Каратецким, и философские аллегории художника.
–Что есть война?
– Как человек я понимаю ее неотвратимость, но как художник стараюсь делать все, что в моих силах, чтобы этого не происходило. В моем представлении, это синтез конкретных идей, экзамен, испытание для людей. Посмотрите, как мы стали привыкать к мысли, что где-то идет война, она настолько прочно вошла в наше сознание... А страшно ведь, матери не дожидаются своих сыновей, жены – мужей. Я стараюсь показать в своих картинах, как ужасна война, и хочу добиться этим, чтоб не погибали люди, которым надо жить, творить. Все мое творчество направлено против агрессии, против войны, а выставки приглашают к взаимопониманию между людьми.
– Но вся история человечества – это история войн...
– Бесспорно, война – это всегда чей-то кровавый замысел. Но в то же время я считаю: человек, которому чуждо насилие, проявится в любой ситуации. Подчеркну, что война – как лакмусовая бумажка: большой экзамен, где обнаруживается характер, чувства, о которых участники и не подозревали. Может, это испытание, ниспосланное человечеству – когда есть ощущение присутствия смерти, происходит осознание хрупкости границ, отделяющих бытие от небытия. Люди, прошедшие войну, сильно меняются: паломничество по монастырям дало мне немало удивительных, ярчайших встреч с духовными людьми, среди которых много «афганцев», монахов, видевших лицо войны Великой Отечественной. Человек, понимая краткость жизни, должен быть готовым к ее потере.
– Существует понимание смерти как завершения очередного жизненного этапа...
– Если говорить с точки зрения богословия, это есть некий физический ритуал, когда мы оставляем тело на земле. Дух и душа – субстанции, которые живут, и надо думать о том, что же дальше ждет нас уже в другом мире, измерении. В зависимости от чистоты, праведности в земной жизни мы получаем другой этап в развитии, уже после физической смерти. Именно война и есть повод сквозь призму мирной городской суеты и веселых компаний отчетливо увидеть трагедию смерти.
Так же и выставка «Афганская рапсодия», ставшая, по замыслу авторов, явлением контраста, где зритель постоянно находился перед выбором сопоставленных образов войны и мира, добра и зла.
Мы не осознаем опасность и весь страх войны. Я, хоть сам и не воевал, старался пропустить через себя судьбы всех встреченных мною людей, когда писал свои картины. В больших мирных городах люди как-то далеки от войн, и дай бог, чтоб они никогда не знали о них. Но я все-таки считаю — недопустимо быть равнодушным, зная, что война где-то рядом.
<z>Кристина Гайд</z>