Александр Абдулов: За нашу сборную по футболу болеть не хочется…

<z>– Александр Абдулов считает себя современным человеком?</z>
– В общем, да, конечно. Но любой современный человек должен понимать, что такое персональный компьютер. У меня с этим проблемы. Купил себе супермашину, друзья приходят – ахают, а я пока никак не могу найти кнопку «вкл.». (Смеется.)
<z>– Как вы относитесь к наградам?</z>
– Честно говоря, когда-то давно переживал, что не давали ничего, казалось, что меня обходят. А сейчас… ну, дали и дали. Для меня это уже не показатель…
<z>– Актеру вашего уровня не претит работа в телесериалах?</z>
– Я, наверное, был первым, кто кричал, что не буду в них сниматься! А когда предложили «Next-1», я увидел, что у этих людей отношение к своей продукции как к та-а-акому длинному кино. «А что? – подумал я. – Есть же гениальное «Противостояние». Есть бестселлеры своего времени: «Семнадцать мгновений весны», «Шерлок Холмс»… сейчас «Идиот» у Бортко. Почему бы и нет». Скоро буду сниматься в «Мастере и Маргарите». Какая же это мыльная опера, это десятисерийный фильм. Есть разные жанры: рассказ, повесть… а есть роман. «Мои» сериалы – это такой телевизионный роман.
<z>– Говорят, что с появления фильма «Возвращение» Андрея Звягинцева началось возрождение российского кинематографа…</z>
– Ой-ой-ой, не надо, я вас умоляю! Говорят, что в Казани с валенком живут, и что, давайте теперь верить всему?! Мало ли что рисуют на заборах! Мало ли что говорят кинокритики. Они писали, пишут и будут писать бог знает что! Сейчас у них появился очередной повод: нашли бедного мальчика, и давай его раскручивать. Хорошее кино? Может быть. Скорее приличное, но есть и посильнее.
На мой взгляд, кино из России никуда и не уходило. Но если кто-то на этом настаивает, будем считать так: я этого не заметил, мне оно об этом не сказало. (Смеется.)
<z>– У российского кинематографа есть шанс выйти на мировой рынок?</z>
– Есть. Я вам больше скажу, скоро они к нам придут. Тот же де Ниро, с которым я знаком, не думаю, что откажется. Гонорар? Деньги найдутся. Ну, будет не такая уж там космическая сумма, но – приличная… Миллион, предположим… Он же классный артист, если он почувствует, что это – любопытный материал, серьезный режиссер, что все можно сделать – почему нет-то?
Я недавно играл генерала КГБ в русско-американском фильме «Блокада», который снимает на Ленфильме Александр Буравский. Со мной работал актер Габриэл Бирн – д’Артаньян в фильме «Человек в железной маске» с Леонардо Ди Каприо. Он потрясающий артист. Впервые побывал в России, впервые работал с русскими – и все ему безумно понравилось. Я самостоятельно без дублеров провел с ним несколько сцен на английском языке – и отлично сработались. Просто мы недооцениваем себя. Русской женщине говоришь: «Как вы сегодня хорошо выглядите!» А она в ответ: «Да ладно, что вы, я сегодня ничего не успела еще, детей в школу пока отвела, пока то да се, даже голову не помыла!» Любой сраной американке говоришь то же самое, а она: «Спасибо». Вот и отличие, понимаете? Мы себя принижаем, свое кино, своих артистов. Почему – я не знаю. Надо гордиться. У меня оптимистические прогнозы на этот счет. Я в это верю.
<z>– Вы азартный человек?</z>
– Да. Я играю во все, во что только можно: казино, игровые автоматы, карты… И выигрываю, и проигрываю. Очень не люблю рассуждать на тему своей удачливости, потому что никого нельзя вслух называть «счастливчиком», можно сглазить. Я, кроме того, очень суеверный человек. Что касается игры – ну, играю и играю. А удачливый или неудачливый – это только я один знаю, когда прихожу домой и пересчитываю, что осталось у меня в карманах. Тогда я точно понимаю, насколько удачлив.
<z>– Как это согласуется с вашими религиозными убеждениями?</z>
– Не могу называть себя религиозным человеком, скорее верующим. Когда я снимался в Израиле, по сюжету надо было принять иудейскую веру. И мне говорят: «Крест-то православный сними!» Долго пререкались, но крест отстоял. Оператору пришлось применять чудеса мастерства, чтобы его не было заметно. Я построил церковь в Москве, недалеко от «Ленкома». Очень хорошо отношусь к институту православия, но я помимо всего этого и человек, притом очень сильно грешный. Поэтому мне сложно говорить о высокой вере.
<z>– Вы бы стали баллотироваться на какой-нибудь руководящий пост, как, к примеру, Михаил Евдокимов?</z>
– Нет. Это смешно. Хотя, по большому счету, спокойно собрал бы кворум. Но как представлю, какое количество дерьма будет вокруг меня! Актерская профессия, конечно, тоже не без этого, но я стараюсь, чтобы меня это не касалось. Я волк-одиночка, мало с кем общаюсь. Есть друг – Леня Ярмольник, кое с кем дружу уже тридцать лет, но друзей из актерского мира у меня намного меньше, чем из обычного.
<z>– Как же корпоративное сознание?</z>
– Не-не-не, это не так называется. Это – корпоративные интриги. А каждый актер – он либо личность, либо нет. Настоящий артист должен быть способен на какие-то копания в себе, и не где-то что-то у кого-то из своего «цеха» подглядывать, а из себя – тащить. Тогда это актер. И корпоративные тусовки ему ни к чему.
А насчет политики… Новости я слушаю. Но когда понимаешь, что ничего не меняется, все одно и то же, скучно как-то. Даже школьнику известно, что от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Сейчас перевезли из Питера всех в Москву, а из Москвы сюда. Пройдет время, и все вернется обратно. Под это украли немереное количество денег – поделили. Будут переезжать обратно – поделят заново. А что меняется? Ничего. Приняли закон для народа о том, что можно, не фиксируя, вывозить десять тысяч долларов! Это же смешно!!! Кто у нас в стране может вывезти в кармане десять тысяч долларов?!! Слесарь Вася? Я все время думаю, может, я чего-то не понимаю, но за что нас так не уважают? По американским стандартам пишутся наши законы? Так у них десять тысяч долларов получают в месяц, в год. А у нас – в жизнь. Причем посмертно. И вывозить их можно только в гробу.
<z>– Вы серьезно занимались фехтованием. сейчас спортом увлекаетесь? Олимпиаду будете смотреть?</z>
– Обязательно! Сейчас, к сожалению, спортом не могу заниматься. Рыбачу – тоже своего рода спорт. Очень люблю смотреть футбол – всю ночь наблюдал, как проигрывает «Челси». У меня было много знакомых ребят-спортсменов: Мальцев, Харламов… Мне всегда нравились люди, которые безумно чего-то хотят. Хотят выиграть. Люди, у которых есть сумасшедшая злость, воля к победе. Взять нашу футбольную сборную: если бы я видел, что они хотят выиграть, я бы им все простил. Но они не хотят! И зачем, спрашивается, в таком случае за них болеть?
<z>– Вы снялись у Дмитрия Астрахана в «Желтом карлике», фильме, где женщины выставлены не в самом лучшем свете. Разделяете мнение режиссера?</z>
– Нет! Мы ругались с ним всю картину на эту тему. До крика доходило на съемочной площадке Я уважаю Диму, но его понимание женщин абсолютно не сходится с моим. Он мне всю картину пытался доказать свое, а я ему – свое… Чем он обижен на женщин? Мне обижаться не за что. Да на них вообще обижаться нельзя. Женщина – это другая ипостась, в ней все другое. Им нужно все прощать. Даже измену я прощу женщине… Но со временем, сразу – нет. Уже потом понимаешь, что именно ты что-то недодал, что-то не сделал.
<z>– Есть ли какой-нибудь фильм, где вы себе категорически не нравитесь?</z>
– Да в девяноста процентах! Но в каждой картине есть сцены, за которые мне не стыдно. Вот если бы нарезать из всех фильмов именно эти сцены и хорошо смонтировать, наверное, получилось бы то идеальное кино, о котором я мечтаю. Я ненавижу пересматривать свои фильмы, страшно. Как только себя вижу – сразу переключаю канал.
<z>– Даже «Обыкновенное чудо?»</z>
– Зачем пересматривать, я его наизусть знаю! И вообще, нельзя на себя смотреть тридцать лет спустя.
<z>Фото Вячеслава Гурецкого</z>