Г. Гапон вспоминал, что «Фуллон был простодушен и добр, ни в его натуре, ни в его предыдущей карьере не было ничего полицейского».
С. Ю. Витте в свою очередь отмечал: «Генерал Фуллон, несомненно, по существу порядочный во всех отношениях человек, крайне воспитанный, милый, но, конечно, совершенно чуждый и полицейскому духу, полицейским приемам, и полицейскому характеру». К ним присоединялся В. И. Гурко, считавший, что Иван Александрович «был весьма воспитанный, светский человек, приятный собеседник, а в особенности приятный партнер в винт, но кроме этого едва ли обладал какими-либо достоинствами».
Вступление Фуллона в должность градоначальника совпало с очередным витком революционного террора. В июле 1904 г. эсеровские боевики взорвали министра внутренних дел В. К. Плеве. Его убийца Е. С. Сазонов был схвачен на месте преступления и приговорен к бессрочной каторге. Эсеры рассчитывали, что теракты приведут к волнениям в столице и возлагали особые надежды на поддержку питерского пролетариата. Градоначальник, в свою очередь, попытался установить контроль над рабочим движением и с этой целью организовал «Общество фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга», во главе которого встал связанный с полицией священник Г. Гапон.
В январе 1905 г. сразу несколько предприятий столицы начали забастовку в знак протеста против увольнения четырех рабочих Путиловского завода. По инициативе Г. Гапона было решено устроить мирное шествие к Зимнему дворцу и подать царю петицию, содержавшую как экономические, так и политические требования. Для предотвращения манифестации в город ввели дополнительные воинские части. Однако 9 января демонстрация все же состоялась. Полицейские наряды пытались остановить шествие, предупреждали и предлагали разойтись, но затем уступили место войскам, которые пустили в ход оружие. В результате событий, вошедших в историю под названием кровавого воскресенья, в Петербурге, по разным оценкам, погибло от 200 до 500 человек. Фуллон, по свидетельству В. И. Гурко, в этот день не выходил из здания градоначальничества (Гороховая, 2), «а услышав выстрелы войск, расположенных невдалеке от этого места, впал в панику. Он побежал по выходящим на улицу парадным комнатам своей квартиры, где со времени начала Японской войны работали дамы на красный Крест, и сам потушил все электрические огни». В последующие дни город оставался во власти военных: на улицах стояли пикеты, везде патрулировали казачьи разъезды.
11 января 1905 г. так и не выходивший из дома градоначальник был отстранен от должности и назначен командиром 11-го армейского корпуса. Его дальнейшая судьба до выхода в 1915 г. в отставку была связана с армией.