Стрелецкие рассказы

Главным оружием нарождавшегося силового бизнеса были крепкие кулаки. Поэтому в охранных фирмах начала девяностых особенно ценились крепкие парни, способные постоять за себя и за имущество «подзащитного» клиента. Еще вчера страна воевала «за речкой», там оружия было достаточно. Едва выводящиеся колонны пересекали советско-афганскую границу, особисты перетряхивали бронетехнику «с головы до ног». Все лишнее оружие, в том числе и автоматическое, которое непонятно как оказывалось в чреве «брони», тут же закапывалось в таджикской или узбекской пустыне.
Не менее жестко в то время был поставлен учет стрелкового оружия в частях Ленинградского военного округа. Доставлять же пистолеты и автоматы в Петербург из горячих точек, успевших разгореться на окраинах бывшего Советского Союза, рисковали немногие. Слишком хлопотно. Да что там частная охрана! Даже питерские стражи порядка были в основном вооружены в начале девяностых «огурцом в кобуре».
В общем, вооружение силового бизнеса тогда выглядело более чем скудным – навыки восточных единоборств или рукопашного боя, полученные охранниками самостоятельно, а то и в спортивных секциях, которые опекались такими предприятиями как «Торнадо». И еще – гладкоствольное оружие, приобретенное счастливыми обладателями охотничьих билетов. Чуть позже в Петербурге открылись первые официальные магазины по продаже газового оружия. Вооружить им частных охранников в официальном порядке было довольно тяжело. Кроме того, эффективность применения газовиков оставляла желать лучшего, поэтому в Северной столице возникла целая индустрия переделки таких стволов под мелкокалиберный патрон.
Криминальные группировки отдавали предпочтение газовым револьверам. Гильза оставалась в барабане, и доказать применение оружия, равно как идентифицировать его, было практически невозможно. Проблемным местом такого оружия оставался непосредственно ствол, изготовленный из легкого металлического сплава – силумина. он мог выдержать десятка полтора выстрелов, а потом разлететься прямо в руке.
Когда впервые частная охрана применила настоящее огнестрельное оружие в Петербурге, сейчас не вспомнят даже старожилы. Но зато точно известно, что первые в России официальные пули были выпущены из стволов охранников в 1991 году в Москве у дверей модного столичного клуба «Найт Флайт».
Вечером к заведению на глянцевом «мерседесе» подъехала компания уже изрядно подвыпивших гуляк – в той стадии, когда непременно хочется учинить «бои без правил». Сотрудники московского «Алекса» (первого частного предприятия, получившего право на использование оружия – Прим. авт.), которые обеспечивали безопасность клуба, выставили неадекватных клиентов заведения на улицу. Тогда один из инициаторов пьяной разборки сел за руль автомобиля и решил попросту задавить вооруженных обидчиков. В итоге разбил ограждение, снес дверь и устремился внутрь заведения. Что оставалось делать охранникам? После предупредительного выстрела они открыли огонь по колесам. Не ожидавший такой развязки «неуловимый мститель» трухнул и сдался. Впоследствии ему пришлось профинансировать ремонт клуба за счет собственных средств.
Начиная с этого момента в стране раздастся еще немало выстрелов, сделанных из стволов частных охранников. Новая силовая система к 2005 году соберет под разноцветные знамена более полумиллиона человек – целая охранная армия со своими героями и дезертирами, полководцами и предателями, профессиональными объединениями и клановым противостоянием. И со своим уже внушительным арсеналом... На сегодняшний день общее количество оружия в охранно-сыскных структурах России составляет порядка ста тридцати тысяч единиц. В Петербурге и Ленинградской области используют в своей деятельности огнестрельное оружие около четырехсот охранных предприятий и служб безопасности, а общее его количество составляет 7750 стволов.
В ситуации бандитского разгула середины девяностых право на легальное использование оружия стало для негосударственных силовых структур одним из реальных преимуществ перед криминальными сообществами. Безусловно, вместе с этим правом частные охранные предприятия окажутся под «колпаком у Мюллера». Бесконечные проверки, вынесенные предупреждения, перспектива аннулирования лицензии, а значит – и ликвидации фирмы из-за малейших нарушений при хранении и использовании оружия. Нередко излишнепридирчивое отношение контролирующих органов приводило к тому, что силовая фирма делилась надвое – одна оказывала клиентам услуги, имея в арсенале огнестрельное оружие, другая, дружественная, обеспечивала объектовую охрану там, где вполне мог справиться и не вооруженный охранник. Кроме того, стоимость услуг в этом случае существенно отличалась, и за «подзащитным», в зависимости от его финансового положения, оставалось право выбора – какая безопасность необходима: ночного дежурного по офису, складу, магазину или «заряженного» стрелка при инкассации денежных средств, обеспечении личной охраны и сопровождении грузов.
В 2000 году подполковник Юрий Буряк, заместитель начальника Управления по лицензионно-разрешительной работе ГУВД по Петербургу и Ленинградской области заметил: «В начале девяностых стремление преступных группировок к организации своих охранных структур, вследствие интереса к получению оружия на законных правах, было намного интенсивнее, поскольку мало кто сталкивался или вообще что-либо знал о контроле над частным охранным бизнесом. Видимо криминалитет полагал, что получит возможность свободного обращения с оружием. Но проблема быстро исчезла, так как оружие, находящееся в частных охранно-сыскных фирмах, использовать с преступным умыслом практически невозможно. Я считаю, ведется достаточно жесткий контроль, и обмануть власти очень трудно. Все оружие состоит на учете. Нарезные виды проходят отстрел в пулегильзотеке, и любую пулю, выпущенную из зарегистрированного ствола, легко идентифицировать. В общем, легальность вооружения и плотный контроль резко снизили влечение криминальных группировок к узаконенным формам предоставления охранных услуг…»
По официальным статистическим данным, частные охранники Петербурга практически не применяли оружие из каких-то корыстных побуждений криминального характера, пожалуй, за исключением немногочисленных бытовых драм, если можно так выразиться. Так, пару лет назад ревнивый сотрудник охранного предприятия, уличив жену в измене, застрелил из служебного пистолета сначала ее, а потом себя. В целом же, с 2000 года по сегодняшний день Управлением по лицензионно-разрешительной работе было зарегистрировано пятьдесят три случая применения охранниками оружия, и только семь из них квалифицированы как неправомерные. Причем пять случаев – это самоубийства охранников.
Правда, в январе 2005 года негосударственные силовики успели дважды открыть огонь по своим. Сразу после новогодних праздников двое охранников, вероятно, злоупотребив горячительным, повздорили прямо на посту. Один достал пистолет и уложил коллегу на месте. Неделей позже, после разудалого веселья в казино решили выяснить отношения с помощью служебного оружия настоящие парни из охранного предприятия «Центробалт». И все потому, что сменившийся сотрудник не отправился прямиком сдавать оружие в офис силовой фирмы, а заехал по дороге «на огонек». В результате двое охранников угодили с огнестрельными ранениями в больницу.
Впрочем, если говорить о государственных силовых ведомствах, таких как милиция или вневедомственная охрана, то можно десятками приводить факты неправомерного использования оружия служивыми. Алкоголизм, мздоимство и часто безнаказанность превращают представителей служб правопорядка в антигероев. Безусловно, не всех. Но случаев неправомерного применения оружия людьми в погонах – куда больше. Тем более в последние несколько лет, когда правоохранители привыкли стрелять на поражение во время боевых командировок на Северный Кавказ.
А вот до начала Первой чеченской питерская милиция, случалось, плевать хотела на свое оружие. 10 ноября 1995 года братва шумно праздновала освобождение из-под стражи Александра Малышева. В Невском районе, практически напротив станции метро «Проспект Большевиков», пьяные громилы перекрыли улицу. Тормозивших водителей вытаскивали из машин и награждали увесистыми оплеухами в честь свершившегося правосудия. Один из автомобилистов, вовремя поддавший газу, примчался в отделение милиции. Стражи порядка, понятное дело, гуляли по случаю профессионального праздника. Дежурные машины были отправлены за девочками. Оставшийся личный состав, уставившись мутными глазами на неожиданного посетителя, посоветовал ему идти дальше… по коридору. Мол, если братва отмечает ментовский праздник, значит она правильная. Увернувшийся от бритоголовых громил водитель понуро поплелся искать правды по коридору и, по его словам, вскоре наткнулся на распахнутую оружейку. Посмотрел, постоял, взял было пару стволов, но потом одумался. Когда, минут через двадцать он снова миновал мутноглазых стражей порядка, на ходока не обратили ровным счетом никакого внимания. Хоть всю оружейку выноси…
У этой истории есть продолжение. На следующий день автомобилист обратился к знакомым в крупное охранное предприятие. В дежурке была сыграна «учебная тревога», и два десятка охранников перетряхнули все торговые точки, расположенные около злополучного метро. Удалось раздобыть информацию, что громилы – нездешние, и «крышуют» вещевой рынок на юго-западе. Не ожидавшая последствий братва была застигнута врасплох, и сотрудники групп немедленного реагирования, прочитав краткую лекцию о правилах поведения на улицах города, отточили навыки рукопашного боя.
В целом, вооружение частной охраны не вылилось в повальные гангстерские боестолкновения, как это зачастую стремятся преподнести официальные инстанции и средства массовой информации. Кроме того, перечень служебного оружия довольно ограничен. В оружейках силовых фирм не обнаружишь автомат Калашникова, ручной гранатомет или полкило тротила – мало ли что? Но эволюция от кулачных бойцов к подготовленным профессионалам, способным действительно защитить клиента, дает о себе знать. К примеру, в октябре 2000 года, во время дежурства на объекте сотрудник питерского охранного предприятия «Кречет» задержал аж трех нападавших, наиболее активного из них подстрелил. Что характерно, служебное оружие пошло в ход только после рукопашной стычки, когда нападавшим удалось отнять одну обойму от пистолета.
В России только за 2004 год частные охранники задержали порядка десяти тысяч преступников и пресекли около ста тысяч административных правонарушений. Причем эти цифры далеко не полностью отражают реальную картину, ведь охранник передает задержанного с рук на руки милиции без документов, и стражи порядка, подгоняемые плановыми показателями, нередко присваивают себе результаты чужой работы.
Однако вернемся в начало девяностых. Сначала питерские охранники, как, собственно, и их соратники в столице, арендовали оружие в хозяйственных управлениях милиции. Это были пистолеты Макарова, проще ПМы. В одной из предыдущих глав уже упоминалось, что первым охранным предприятием, которое официально получило «милицейские» стволы, стало «БалтикЭскорт». Затем, в течение нескольких месяцев практически все крупные силовые фирмы Петербурга обзавелись арендованным оружием. Кстати, чтобы не допустить излишнего вооружения частных охранников, контролирующие милицейские органы определили жесткую квоту на аренду пистолетов – не больше одного на двух лицензированных сотрудников. Открыто носить пистолеты, будучи гражданским лицом, было непривычно, и с охранниками происходили в то время курьезные истории.
Однажды некий вооруженный ПМом сотрудник охранного предприятия покинул объект, решив пообедать в одном из близлежащих кафе. Но, на беду, встретил по дороге своих приятелей. Те, увидев парня в униформе и с кобурой на поясе, недолго думая, предложили поучаствовать в праведном деле. Был у приятелей должник, который не торопился возвращать деньги. «Слушай, – предложили приятели, – ты только сзади постой, даже пистолет доставать не надо… Так, для острастки…» Благородный юноша сразу же согласился помочь. И вся компания отправилась к должнику, благо он находился неподалеку.
В итоге все оказались задержаны нарядом милиции. В отделении выяснилось, что должник – настоящий, действительно взял чужое и не отдает. И что вооруженный охранник просто стоял сзади, пока обе стороны вели непростой разговор. Всех отпустили восвояси, а вот обладателю ПМа пришлось распрощаться с лицензией на частную охранную деятельность. Так как лицензионно-разрешительное управление сочло благородные действия охранника элементарным нарушением правил обращения с оружием.
Несмотря на то, что каждая силовая фирма желала заполучить в свое пользование «милицейские» стволы, аренда ПМов больно била по карману предприятия. Каждый пистолет был на особом счету. По правилам оборота оружия сменившийся с поста охранник отправлялся в офис, где сдавал пистолет в оружейку. Только после этого ствол мог передаваться следующему. Мало того, что частным охранникам запрещалось перемещаться с ПМами в общественном транспорте, негосударственным силовикам приходилось арендовать на несколько единиц оружия больше, чем количество выставляемых постов.
Охранные предприятия вынуждены были идти на всяческие ухищрения. Например, организовывать смену постов на объектах в разное время, а иногда и использовать под страхом лишения лицензии «мобильную оружейку» – когда необходимая документация оформлялась ответственным лицом прямо в машине, доставляющей смену на объект. Поэтому довольно часто сопровождать дорогостоящие грузы отправляли сотрудников в камуфляже, которые пользовались «помпами» и карабинами из личных запасников. Это казалось недопустимым с позиции контролирующих органов, однако помогало на больших дорогах не только сохранить груз, но и спасти свою жизнь. Что однозначно не приветствовалось надзирателями за частной охраной. Например, Владимир Гарманов, занимавший в середине девяностых должность заместителя начальника отдела лицензионно-разрешительной работы, безапелляционно констатировал: «Охранные предприятия относятся к числу организаций со специальными уставными задачами. Поэтому использование оружия, купленного не этой организацией, запрещено. В каких бы ни было целях. А владельцы личного оружия могут его использовать в соответствии законом «Об оружии». На охоте или для самообороны, но только не на работе. Я предупреждаю, если такой факт станет известен нам, то будет решаться вопрос об аннулировании лицензии…»
В 1996 году охранным структурам, наконец, разрешили приобретать штатное оружие, и в пяти петербургских магазинах появились первые образцы. Поначалу список был невелик и включал в себя три модели: служебный аналог ПМа – нарезной пистолет ИЖ-71, нарезной револьвер ТОЗ – аналог боевого револьвера Р-92, а также гладкоствольный револьвер «Дог-1». Изначально по «Закону об оружии» служебные стволы – то есть те, которые предназначены для использования частными охранниками, должны были обладать дальностью стрельбы и поражающим действием на двадцать процентов меньше, чем у аналогичного боевого оружия. Таким образом, частным охранникам не позволили «приобщиться» к существовавшему арсеналу государственных силовых ведомств. И у них появился свой специфический рынок – к трем перечисленным моделям вскоре были добавлены другие виды. Кроме того, охранникам разрешили использовать гладкоствольные ружья – «Рысь», «Сайгу», «Бекас», ИЖ-8, а также ружья иностранного производства, относящиеся к гладкоствольному оружию и сертифицированные на территории России.
Что касается пистолетов, то наиболее популярным стал ИЖ-71. При всех его недостатках ствол, созданный на базе боевого ПМа, оказался наиболее удобен и привычен для частной охраны. Особенно, если вспомнить, что примерно каждый четвертый охранник прежде служил в правоохранительных органах, спецслужбах или на командных должностях в Вооруженных силах, и честно «водил дружбу с Макаровым».
Но качество пистолетов Иж-71 и боеприпасов к ним зачастую оставляло желать лучшего. Вот, что рассказывал Алексей Морозов из охранного предприятия «Купол»: «Уверяю, что пуля со скоростью 315 метров в секунду, выпущенная из ПМа, и пуля со скоростью 300 – из ИЖа, попав в лоб, нанесут одинаковые разрушения. Может, за счет более низкой скорости еще и похуже будет. Хотя, если в лоб – то без разницы. Тем более, учитывая малые дистанции, на которых пистолет, как правило, и применяется. Существует другая сторона проблемы. Сейчас начали производить пистолеты с так называемыми спортивными целиками. Сунул такой пистолет в кобуру, и целик сбился. А дальше можно попасть в сторону, противоположную той, куда целился.
Возникает головная боль и с боеприпасами. Патроны у Тульского завода получше, а у Ижевского – совсем никуда не годятся.
Понятно, что страна понаделала патронов для ПМ столько, что можно все государства снабжать ими за бесценок лет эдак десять. Видно же, что у боеприпаса к ИЖу гильза от ПМ, только обрезанная и с другим патроном. То ли они технологический процесс не до конца продумали, то ли еще что-то. В результате при стрельбе происходят задержки. Иногда порохового заряда хватает только на то, чтобы пуля застряла в стволе. И вот ИЖ надо разбирать. Методично выбивать какой-то железякой, совместно с такой-то матерью, пулю из его ствола… В лучшем случае процесс занимает минут десять. Бывает, незавальцованная сторона укороченной гильзы утыкается при заряжании… Чем хороши были наши пистолеты, так это тем, что, при проигрыше по остальным показателям, они были надежны. На сегодняшний день «этот досадный недостаток нами успешно побежден». Чем же, в конце концов, бизнесмены насолили, что их охраняют телохранители с плохими пистолетами?»
Однажды в Петербург пришла партия пистолетов с другим непонятным новшеством – лазерными целеуказателями – видимо для пущей меткости охраны. Но представить себе ситуацию, когда охранник может воспользоваться лазерным прицелом, довольно сложно. Ведь огневые контакты в случае неожиданного нападения, по статистике, происходят, как правило, на малом расстоянии. Да и сама стрельба в подобной ситуации не подразумевает даже секунды на прицеливание.
Все обстояло бы еще не так плохо, когда б от целеуказателя можно было избавиться. Сделать это представлялось несложным, только вот перед охранниками сразу встал вопрос: непонятно как отнесутся к такой инициативе контролирующие органы? Ведь переделка оружия – явление неоднозначное, мало того – чревато наказанием. Вот, собственно, и ломала голову частная охрана: будет ли считаться пистолет без целеуказателя переделанным или все-таки нет? До тех пор, пока пистолеты не исчезли с прилавков…
Что касается прочих видов оружия, то в свое время довольно успешно оружейные магазины продавали револьвер Стечкина и Авраамова (РСА ТКБ). По сравнению с другими видами оружия для частной охраны он имел более высокие параметры по дальности стрельбы – на пятьдесят метров. Но револьвер быстро сняли с производства, поскольку завод-изготовитель переориентировался на выпуск экспортной продукции. Пожалуй, такими же характеристиками по дальности стрельбы обладает только один пистолет, почему-то названный портативным короткоствольным карабином (ПКСК). Он был разработан на базе пистолета-пулемета «Кедр», только в отличие от своего прототипа стреляет одиночными выстрелами, имея несколько иную конфигурацию патронника и ствола. Десятизарядный ПКСК – один из наиболее качественных пистолетов, если говорить о точности стрельбы с двадцати пяти метров. Он позволяет кучно уложить все пули в грудную мишень, так сказать, не выходя из восьмерочки. Но пользоваться этим стволом в Петербурге запретили. Вероятно, в силу его немалых габаритов – чтобы частная охрана не пугала горожан. Хотя психологическое воздействие такой «игрушки» на потенциальных правонарушителей недооценить сложно.
А вот самый непрезентабельный вид из предложенного частным охранникам оружия имеет малогабаритный револьвер РСЛ-1, по этой причине он, возможно, так и не нашел поклонников. Разработка стала следующим этапом после создания газовых револьверов. Но, в отличие от газовиков, РСЛ-1 производится из более прочной стали. Хотя сама конструкция рабочего механизма – идентична, поэтому при самовзводе курка может получиться утыкание. С другой стороны, у револьвера немалая убойная сила, которая сообщается пуле благодаря большому вращательному движению. И еще один плюс РСЛ-1 – это его небольшая цена.
Если продолжать разговор о внешности, то самым агрессивным видом обладает крупнокалиберный револьвер «Удар-С», созданный на базе штурмового наступательного револьвера УР-92, который даже предусматривает использование бронебойных патронов. Однако от боевого аналога служебный «Удар» отличается именно тем, что его барабан рассчитан на более мелкие патроны. Как правило, этот револьвер востребован в тех силовых фирмах, которые специализируются на сопровождении и охране особо ценных грузов. Задача охранника, вооруженного «ударным» стволом – только попасть в преступника. Куда именно – неважно, поскольку травматическое воздействие от попадания окажется очень серьезным.
«Только в кино так бывает, что крутой мачо ловит пули на выдохе и далее продолжает спокойно восстанавливать справедливость, – замечает Алексей Морозов. В жизни любое попадание в бронежилет имеет сильное шокогенное воздействие. Вся огромная энергия пули при попадании передается в тело. Хороший бронежилет еще может спасти от непоправимого, а плохой только усугубит положение, так как запреградная травма бывает гораздо хуже, чем просто ранение. Она может привести к сильной контузии внутренних органов, вплоть до их отрыва. И тогда человек становится не каким-нибудь там «левым», а самым, что ни на есть, настоящим инвалидом.
В общем, револьверу «Удар» название дали самое подходящее…
К этой же серии служебного оружия относится и гладкоствольный револьвер «Дог-1», имеющий калибр12,5 мм, уже приближающийся к калибру охотничьего оружия. Несмотря на топорное исполнение, он кучно стреляет и, благодаря своей мощности, даже рассматривался как замена помповикам. Действительно, револьвер мог бы стать востребованным на тех объектах, где не нужно красоваться, однако несмотря на широкую рекламную компанию, он так и не нашел почитателей.
А вот для телохранителей, которым так и не нашлось официального признания в «Законе о частной детективной и охранной деятельности», российская оружейная отрасль изобрела пистолет П-96С. Он изначально рассматривался как некая альтернатива восьмизарядному Ижу, обладает малыми размерами и меньшим весом (всего 450 грамм), что, на первый взгляд, было удобно для скрытого и долговременного ношения оружия. Ведь часто бодигарды сопровождают клиента по 14–16 часов в сутки. Кроме того, при малых геометрических параметрах рукоятки П-96С вмещает десять патронов. Практически весь корпус выполнен из текстолита, что делает его достаточно прочным. Однако, по единому мнению охранников, конструкция П-96С с самого начала вызывала серьезные сомнения в надежности. Краска осыпалась даже на образцах, выставленных на обозрение. Но были вопросы и посерьезнее.
Джалиль Мусин, начальник отдела физзащиты охранного предприятия «Алекс-Запад», к примеру, твердо не желал приобретать для своих подчиненных пистолет, не проверенный ни в одних боевых действиях. Тот же привычный ПМ определял приоритетный статус ИЖа. Помимо всего прочего, как утверждал директор охранного предприятия «Баст» Александр Данилевский, укороченная рукоятка П-96С неудобна тем, что двум пальцам – безымянному и мизинцу – уже нет места для захвата. Пистолет воспринимается как дамская игрушка, которую женщина может засунуть в чулок или за подвязку на ноге. Наконец, П-96С давал куда меньшую кучность стрельбы, чем «породненный с Макаровым» ИЖ-71. Пистолет требовал тщательного соблюдения правил эксплуатации. Так, скажем, при неправильном досыле патрона мог поломаться хвостовик ударника – часть, которая бьет по гильзе. В этом смысле П-96С, сделанный из композитных материалов, оказался много привередливее, нежели все тот же ИЖ.
Несмотря на одно преимущество – находившийся прямо на спусковом крючке предохранитель делал момент производства первого выстрела более быстрым – «дамская игрушка» не получила широкой популярности у бодигардов.
В конце концов, охранник с кобурой на поясе органично вписался в пейзаж Северной столицы. Понятно, что он обязан был владеть не только навыками стрельбы, но иметь психологическую и правовую подготовку, чтобы адекватно отреагировать на противоправные действия, тем более в многолюдном мегаполисе, где любой неточный выстрел, может, мягко говоря, задеть ни в чем не повинного горожанина. Между тем практика показала, что обычные критерии профессиональной подготовки, которые, в частности, были позаимствованы у милиции, оказались недостаточными. Даже высокий балл по стрельбе с двадцати пяти метров по стационарной мишени нередко превращался в летальную двойку, когда дело доходило до реального огневого контакта. Ведь, как ни раз уже было замечено, перестрелка в момент нападения на объект происходит явно на меньших дистанциях. И в некоторых случаях охранники, не имевшие опыта применения оружия, попросту терялись, не успевая даже вытащить ствол из кобуры.
В одну такую переделку 13 ноября 2004 года попали охранявшие офис фирмы «Евросиб СПб Трейдинг» двое сотрудников предприятия «Кончар». Они, заметили, что на территории объекта сработала световая сигнализация. Один их охранников вышел на улицу, чтобы «проинспектировать» местность, и в этот момент на него напали злодеи – избили и отняли служебный ИЖ-71. Что в это время делал напарник, остается только догадываться. Зато преступники время не теряли, зашли в офис фирмы, конфисковали у второго «защитника» гладкоствольное ружье, избили, а затем обоих связали. В результате охраняемая фирма не досчиталась оргтехники на сумму порядка 40 тыс. рублей.
Начальник третьего отдела Управления по лицензионно-разрешительной работе, подполковник Александр Мельников замечает: «Приходится констатировать, что охранники не всегда в профессиональном и психологическом плане готовы к возможному нападению и, как правило, не всегда используют предоставленное им в полной мере право на применение оружия. Именно из-за этого в период с 1996 по 2004 год у сотрудников охранных предприятий было похищено 35 единиц служебного огнестрельного оружия, в том числе при разбойных нападениях. Вследствие халатности утрачено 13 единиц… Такое положение дел обусловлено, в частности, тем, что в действующем законодательстве отсутствуют требования к обязательному и регулярному проведению служебно-профессиональной подготовки охранников. Поэтому необходимо добиться правового оформления порядка обучения частного охранника, программа которого включала бы в себя жесткие критерии оценки его профессиональной и психологической готовности к действиям, связанным с применением оружия».
После этого высказывания стоило бы всерьез задуматься, насколько высоки гарантии обеспечения безопасности, которые декларируются охранными фирмами? Кому нужны неумелые сторожа, если они впадают в ступор, увидев злоумышленника? Но если сравнить, как противостоят преступным посягательствам сотрудники милиции, картина получится не менее живописная. Например, за прошедший 2004 год у питерских стражей порядка было похищено ровно столько же оружия, сколько у частных охранников – по восемь единиц у тех и других. Еще один «штрих к портрету»: годом раньше в Петербурге оперативники Северо-Западного УВД на транспорте арестовали только ушедшего в отставку прапорщика милиции и майора – старшего инспектора службы тыла одного из районных управлений внутренних дел. По бросовой цене коммерсанты продавали желающим ручные гранаты, которые были изъяты у боевиков и сданы на склад бойцами сводного отряда после очередной командировки в Чечню.
А вот пример еще более назидательный. В марте 2004 года на другом конце страны, во Владивостоке, были задержаны пятеро военнослужащих внутренних войск МвД России. «Великолепная пятерка» изъяла по своему усмотрению из арсенала правоохранительных органов 79 единиц автоматического оружия – 17 пулеметов, 37 автоматов Калашникова калибра 5,45 мм, 24 автомата Калашникова калибра 7,62 и снайперскую винтовку СВД. Стволы вытаскивались через дыру в потолке склада, причем за несколько раз.
Как бы там ни было, но охранникам потребовалась альтернативная система повышения стрелковых навыков, максимально приближенная к реальности. Причем, в отсутствие каких-либо указаний в законе на этот предмет, приходилось рассчитывать исключительно на свои идеи. Отчасти видом стрелковой подготовки стал пейнтбол – действительно хорошая иллюзия боевых действий. Еще в 1997 году проверить свои стрелковые навыки на пейнтбольном турнире, организованном издательским домом «Оперативное прикрытие», собрались охранники предприятия «Комкон», сотрудники спецназа «Град» и службы физзащиты налоговой полиции. Всех перестрелял «Комкон». Зато спецназ «Град», оказавшийся на третьем месте, был признан самой техничной командой. Впрочем, мужская игра, в которой участники помещаются на ограниченном пространстве в условиях почти реального боя, способствует больше развитию тактических навыков.
Качественно новым этапом в развитии профессиональной подготовки негосударственных силовиков стала организованная профсоюзом «Законность и правопорядок» ежегодная спартакиада «Частный охранник». Организованные в ее рамках соревнования по огневой подготовке сотрудников силовых фирм с 2000 года начали проводить по правилам практической стрельбы.
Идейным вдохновителем такого подхода стал Евгений Ефимов – региональный директор петербургского отделения Международной Конфедерации практической стрельбы (IPSC), человек, выпустивший сотни тысяч пуль из всех мыслимых и немыслимых видов стрелкового оружия. «Основная идея, – рассказывает он, – моделировать при организации мишенной обстановки те ситуации, когда применялось оружие. Анализируя эти случаи, можно предположить, как поведет себя человек в момент огневого контакта. Помимо всего прочего, нужно решать еще и тактическую задачу, ведь существуют разные варианты поражения цели.
Сегодня – море школ и наших и зарубежных, вроде израильской Джеймса Шорта. Но даже у израильской есть существенный недостаток. Да, они там быстро стреляют, быстро выдергивают ствол и разряжают обойму, только вот процент попадания невелик. Учитывая большую емкость их магазинов, можно палить во все стороны, за счет чего и достигается плотность огня – большое количество пуль на погонный метр с соответствующей вероятностью поражения мишени. Но мы, руководствуясь «пожеланиями» отечественного законодательства, имеем более скромное оружие, а значит, не можем выпускать десятки пуль – один, максимум три – выстрела. Если же из восьмизарядного ИЖа я сразу сделаю семь выстрелов, то при повторном нападении как, простите, защищаться? Можно, естественно, перезарядить пистолет второй обоймой. Однако у нас даже перезаряжают с трудом…»
В результате практическая стрельба, модифицированная под влиянием русской охранной специфики, стала основным способом профессиональной стрелковой подготовки кадров для ведущих охранных структур Петербурга. Следуя ее правилам, имитирующая реальные ситуации мишенная и макетная обстановка никогда не повторяется. Стрелок знакомится с ней не заранее, а непосредственно перед выходом на огневой рубеж. В подобных условиях охранник использует все свои умения: стреляет после быстрого перемещения от рубежа к рубежу, со сменой магазина, с уклонами, из-за прикрытия...
В принципе, что такое практическая стрельба – понять не сложно. Достаточно воскресить в памяти сцену из любого боевика, в котором главные герои ведут перестрелку с бандитами прямо на улицах мегаполиса. Нечто подобное, за исключением кровопролития, происходило в тире на Аптекарском переулке 15 ноября 2001 года, в рамках очередного чемпионата «Частный охранник». Обстановка напоминала скорее городской квартал, нежели пространство спортивной площадки. Стрелки, среди которых были не только охранники, но и представители государственных силовых ведомств, по очереди перемещались среди декораций, имитирующих стены домов, и расстреливали бумажных разбойников всеми возможными способами: открывая двери или через окна. Сами мишени находились в пределах 5–15 метров от стрелка. Одни из них быстро разворачивались, обозначая нападение, другие перемещались, третьи были недвижимы, как и положено мишеням. Многие из них символизировали мирных граждан, за попадание в которых у стрелка отбиралось некоторое количество заработанных баллов. В общем, на глазах у зрителей развернулся своеобразный вестерн, впрочем, с вполне серьезной подоплекой. Всего в соревнованиях приняли участие шестьдесят пять человек из семнадцати команд, среди которых были две сборные ГУВД по Петербургу и Ленинградской области и команда Северо-Западного УВД на транспорте. Однако призовые места распределились между частными охранниками. Первое место заняли сотрудники спецназовского «Ската», второе – команда предприятия «Энергомаш-Защита», а на третьем оказался чекистский «Скат».
К тому моменту среди команд-участников уже сформировался костяк из тех, кто постоянно принимал участие в ежегодной спартакиаде. А результаты, которые показывала та или иная команда на таких первенствах, наглядно подтверждали, насколько уровень владения оружием соответствует жизненным условиям, а не какому-нибудь спортивному упражнению, где можно попросту набить руку. Кстати, и оружием, из которого стреляли на спартакиаде, был привычный частным охранникам ИЖ-71.
«Главным критерием короткоствольного оружия, – замечает Евгений Ефимов, – является останавливающее действие. А вот винтовки и автоматы ценятся по их пробивной силе, способности выводить из строя на дальних дистанциях личный состав, портить технику. Если уж попал в человека издалека, то абсолютно не важно, сколько он сможет пройти, прежде чем упадет. Все равно не приблизится. При выстреле из винтовки пуля прошивает человека насквозь, а если попала в мягкие ткани, то может не оставить серьезных повреждений.
С пистолетами и револьверами дело обстоит иначе, они должны на малых дальностях мгновенно выводить человека из состояния сопротивления. Поэтому пули к короткоствольному оружию делают тупоконечными и большего калибра. Такая пуля останавливает противника за счет быстрого торможения, когда большая часть кинетической энергии передается человеческим тканям, вызывая шоковое состояние. Кроме того, при попадании металл сминается, пуля застревает в теле, поэтому растягивается и время передачи энергии. В общем, выстрел из пистолета сразу выводит живую силу из строя на ближних дистанциях, и уже никакого сопротивления не оказывается...»
В конце 2004 года, с оглядкой на милицейское начальство, контролирующие органы принялись фактически разоружать охранников, под видом ужесточения контроля за оборотом оружия. Якобы после трагедии в Беслане, по мнению чинов МВД, вооруженные сотрудники частных охранных предприятий излишне пугают народ на улице, навевая мысли об очередной вылазке террористов. В середине сентября появился проект письма №1/5990, в котором предлагалось: «Принять исчерпывающие меры по пресечению участия негосударственных (частных) охранных структур в гражданско-правовых спорах, использования ими силовых методов в решении корпоративных конфликтов». Иначе говоря, предотвратить случаи, когда частные силовые структуры привлекаются в качестве силового прикрытия при дележе чьей-то собственности. Вот поссорились, например, два коммерсанта на почве дележа активов совместного предприятия, и давай, каждый со своей стороны, нанимать вооруженные отряды охраны. Правда, сам