Нет, все-таки чиновник, он при всех властях одинаков. Это в очередной раз демонстрирует развернувшаяся в России шумиха под названием «борьба с детской безнадзорностью». Как и во все времена, разнообразное начальство громогласно клянется срочно принять меры и исправить положение. И, как всегда, дело, скорее всего, кончится ничем...
<z>Большой аврал</z>
Все началось со слов президента Путина, который обратил внимание на необходимость борьбы с детской беспризорностью. Все словно прозрели. И начался большой аврал. Валентина Матвиенко объявила о намерении правительства создать при ряде министерств штабы по профилактике этого явления. Следом подключились чиновники пониже рангом, заверяющие о своей готовности тут же засучить рукава и броситься на борьбу. Даже ведущие модных ток-шоу, бросив свои обычные темы, ринулись внедрять в массы генеральную линию. Короче говоря, шум стоит чрезвычайный. Причем это только начало. Следом, думается, дело дойдет до губернаторов, которые тоже станут создавать свои штабы и прочие структуры, призванные обеспечить всем счастливое детство. Следующими на очереди, наверное, окажутся районы. И так далее.
Когда слушаешь этот многоголосный хор, закрадывается подозрение, что многие из тех, кто готов хоть сейчас идти выполнять указание президента, не очень представляют, о чем, собственно, идет речь. В ход идут общие слова и вечные российские обещания «решить проблему». Никакой конкретики услышать, при всем желании, не удается.
Оно и понятно. Выяснилось, например, что никто не знает, сколько у нас в стране безнадзорных детей. Разные ведомства называют цифры от 350 тысяч до 3 миллионов. Откуда такой разброс? Можно предположить, что цифры взяты, что называется, с потолка – дабы продемонстрировать отсутствующую на деле осведомленность. Есть и другой вариант. Разные ведомства понимают под термином «детская безнадзорность» совершенно разные явления. Так с чем же тогда конкретно бороться?
Журналисты, в большинстве своем, тоже не добавляют ясности, предпочитая пробавляться болтовней вокруг модной темы. В самом деле, как еще можно назвать часовую телепередачу, где большинство участников начинает свою речь словами: «Я видел по телевизору»? А ведущий вообще не владеет темой?
Что ж, попытаемся разобраться самостоятельно.
<z>Мальчики и девочки ходят по улицам</z>
Автор этих строк четыре года в качестве социального работника имел дело с безнадзорными детьми. Не в кабинете, а на улице. И до сих пор вхож в эту среду. Так что имеет право делать некоторые выводы.
Безнадзорные дети улицы бывают очень разными. С единым аршином к ним не подойдешь. Но все-таки попытаемся их разделить на условные категории.
«Настоящие» беспризорные. То есть, малолетние бомжи. Те, кто по разным причинам ушел из семьи или из детского дома. Это они обитают по подвалам и чердакам, питаются чем придется – словом, ближе всего к каноническому образу «шел по улице мальчонка, посинел и весь дрожал». Но и эти ребята не-однородны. Некоторые убежали из дома от вечно пьяных родителей. Или из детского дома – от издевательств горе-воспитателей. И отправились из провинции в столицы в поисках счастья. Это действительно чрезвычайно нуждающиеся в помощи дети. Их надо вытаскивать всеми силами. Потому что до совершеннолетия они, как правило, не доживают. Гибнут от болезней или становятся жертвами более продвинутых уличных подростков.
«Романтики». Их количество увеличивается в теплое время. Они бегут из нормальных детских домов. Зачем? Да просто так. Корреспондент «Версии в Питере» беседовал с одним таким путешественником во время его третьего побега. По словам парня, ему нравилось иногда побродяжничать. «Надоест – сдамся в милицию. Она меня назад вернет». Между тем, в месте проживания этих «романтиков» частенько с милицией и собаками ищут. Работники линейного отдела милиции на Финлянд-ском вокзале стонут от таких путешественников, отправляющихся в город на поиски приключений из областных детских домов и отдаленных деревень.
Уличные мальчишки. Те, кто не полностью утратил связей с родным домом и находится на разной стадии «ухода». Здесь еще более пестрая картина. С одной стороны – дети, возвращающиеся под родной кров лишь когда очень «припрет». С другой стороны – те, кто живет дома, но решил, что болтаться по улице куда веселее, нежели ходить в школу. И между этими полюсами – множество переходных типов. Корреспонденту «Версии в Питере» приходилось бывать в «бункерах», со вкусом оборудованных компаниями уличных мальчишек. Те, кто там тусовались, отнюдь не жаловались на свою горькую долю. Скорее наоборот.
Кстати, об уличных компаниях. Безнадзорные дети очень хорошо организованы. Кто в стаи, а кто и в банды. Те, кто посильнее и понаглее, умеют добывать деньги подработками возле метро, а то и грабежом пьяных. Многие прекрасно разбираются в дебрях питерской благотворительности – знают, где можно бесплатно пообедать, где – «сорвать» гуманитарные шмотки, где переночевать при случае. И довольно часто оттесняют от этих благ всех остальных. Они умеют «брать на жалость» и прекрасно знают, что хотят слышать от них взрослые дяди и тети. Работать с ними гораздо удобнее. Не надо лазить по подвалам и чердакам. Подошел к станции метро – и оказывай помощь, сколько надо. Это проверено на собственном опыте. Тех, кому действительно нужна помощь, приходилось уговаривать, чуть ли не силком тащить. А развеселые парни от метро были всегда готовы. «Так когда, вы говорили, снова будут гуманитарку раздавать?» Некоторые из этих деток весьма опасны. Известны, к примеру, случаи, когда подобные банды убивали бомжей, посягнувших на их территорию.
<z>Чиновник все испортит</z>
Как видим, проблема весьма сложная. Тут требуется разносторонняя и кропотливая работа. Не дающая бьющих в глаза результатов. Вот в последнем-то и дело. Логика «административного аврала» проста: получил
установку – доложил об исполнении. Так что, скорее всего, в очередной раз будут осуществляться внешне эф-фектные, но малорезультативные меры. К примеру, организуют в городе пару новых приютов мест на 40 каждый. Половину из них займут заезжие «романтики», да еще будут забредать на ночлег малолетние хулиганы с окраин, умеющие разжалобить даже милиционера на рынке. Устроят несколько столовок. С тем же результатом. Это мы уже проходили. Пригласят телевидение для создания умилительного репортажа и отправят наверх отчет о большой проделанной работе.
И еще одно. Сейчас идут призывы «взяться за проблему всем миром». Не получится. Пробовали. Любой, кто на общественных началах занимался социальными проблемами, может рассказать, как приходилось пробиваться сквозь отчаянное противодействие официальных структур. То есть, на словах все «за». А на деле – «кирпич». Это закон, открытый еще Паркинсоном. Чиновник стремится к максимальному контролю. Он предпочтет провалить дело, нежели допустить в него посторонних. Тем более что аврал вскоре кончится – можно будет, отчитавшись, забыть о проблеме до нового напоминания сверху.
В одном лишь можно не сомневаться. Значительная часть денег, выделенных на борьбу с детской беспризорностью, уйдет на обустройство «борцов». В различных штабах сядут новые чиновники. Пройдут семинары. Всяческие социологические фонды заработают хорошие деньги на исследовании содержания выеденного яйца. Будут написаны обширные перспективные планы. А проблема останется.