Дабы глянуть на брызги некогда могущественной цивилизации, в Эрмитаж наведывался даже губернатор Владимир Яковлев (что уж говорить о других представителях администрации!). 23 июля (в день открытия выставки «Путешествие в страну богов») в главном музее города вообще было чрезвычайно многолюдно. Мексиканский оазис, состоящий из 270 экспонатов, определенно растормошил разомлевших на жаре петербуржцев.
Посетители буквально прилипали к витринам. И при виде некоторых композиций глаза гостей (без преувеличения) округлялись. Хотя все еще из школьной программы знают, что жизнь древних была не самой жизнерадостной, вид некоторых экспонатов приводил присутствующих в состояние легкого ступора. Как вам короб для хранения человеческой кожи? Или ритуальные ножи?
Теме смерти была посвящена едва ли не половина экспозиции. Из всего увиденного можно заключить, что бог смерти майя многорук, как Шива, а лицом не краше отечественной бабы-яги. Боги смерти других племен чрезвычайно похожи на скелеты. А лучшим украшением для кубков служат симпатичные черепки (видимо, чтобы пьющие не забывали о краткосрочности бытия). Кстати, древние не упускали возможности изваять череп просто так – из любви к прекрасному. Очень уж занимала их эта тема.
Комментарии, развешенные на стенах, только подливают масла в огонь. Любили мексиканские боги человеческие жертвоприношения, ой как любили. Бог огня сразу испытывал приступ доброты, если жрецы, сплясав танец вокруг костра с жертвой на спине, сбрасывали страдальца в костер. А бог весны приходил в экстаз, если с жертвы сдирали кожу. Это я говорю не для того, чтобы кого-то попугать. Просто в результате прочтения оных комментариев некоторые экспонаты перестают вызывать недоумение. Скажем, увидев уже упомянутый сундучок, похожий на поросший кораллами барабан, и прочитав табличку «Сосуд для хранения человеческой кожи», сразу понимаешь, что к чему. А стоит пройти пару шагов и глянуть на соседний стеллаж, за которым стоит ящик с изображением сцены жертвоприношения (так сказать, самоучитель), приходишь к выводу, что подобные действия вполне можно воспринимать как обыденные.
Правда, к некоторым привычкам мексиканцев привыкнуть сходу сложно. Как и к тому, что словосочетание «игра в мяч» имело у древних майя «сакральный» смысл. Ритуал поклонения богу солнца начинался с того, что две команды играли в мяч (кстати, каучуковый – весом до 3 килограмм). Заканчивались подобные игры, по традиции, печально – капитана проигравшей команды приносили в жертву... Зато какой накал страстей! Какой стимул одержать победу!
Справедливости ради надо сказать, что на выставке были представлены не только боги. Присутствовали здесь и вполне земные существа. Например, такие как фигурка ягуара, скорее напоминающего рассвирепевшего мурзика, или статуэтка молящейся женщины (просто летучая мышь какая-то). Что до «Обожествленного правителя», то по силе воздействия на аудиторию он вряд ли уступал египетскому сфинксу.
Часть выставки занимали музыкальные инструменты. Вопрос на засыпку: из чего извлекали звуки древние? Ответ – из всего. Из камышовых флейт и скребков, глиняных бубенцов и свистулек, горизонтальных барабанов и тамтамов из панцирей черепахи. А чтобы посетители не ограничивались лишь визуальным восприятием, «Путешествия» обрамляет мексиканская музыка. Звучат произведения Антония Запеда, в 60-е годы прошлого века активно ратовавшего за возрождение интереса к древнему искусству.
270 экспонатов – это не слишком много. Когда курительницы и кубки, украшения и куклы заканчиваются, испытываешь некоторое раздражение оттого, что пора пересечь границу страны богов и следовать дальше по Эрмитажу. Честно скажу, выбираться из этой «дыры во времени» мне совершенно не хотелось. Ведь после ее не всегда изящных, но зато очень искренних и настоящих фигурок все эти инкрустированные кресла и статуэтки пастушек, застывших в жеманных позах, кажутся до такой степени искусственными и вымученными, что очень тяжело устоять перед соблазном повернуть назад.