В Великом Новгороде на глазах разваливается «процесс века» – Тельману Мхитаряну, которого многие годы считали в регионе «крёстным отцом», никак не могут предъявить серьёзные обвинения…
Суд над новгородским промышленником, уже два с лишним года находящимся под стражей, вызывает, мягко скажем, недоумение. По большому счёту, ему инкриминируют две крупные коммерческие сделки – покупку акций завода по производству бытовой электронной техники «Спектр» и комбината «Новгородхлеб», которые Мхитарян провёл с выгодой для себя. Как считают потерпевшие, они могли бы продать имущество дороже, но личность покупателя вселяла владельцам этих предприятий страх.
Сам подсудимый, которому упорно «шьют» статью за вымогательство, якобы совершённое 14 и 8 лет назад, вины не признаёт. Тельман Мхитарян категорически не согласен с тем, что незаконно забрал чужое имущество на 48 млн рублей, и не собирается провести 15 лет в местах лишения свободы.
Мелкопоместное Чикаго…
Представленное на суд обвинительное заключение, с которым ознакомился корреспондент «Нашей Версии на Неве», больше напоминает гангстерский роман. Если согласиться с беспрестанно разъезжающими по городским улицам громилами с автоматами Калашникова, не в меру угодливыми чиновниками и всегда послушными депутатами, плюс добавить сюда установление тотального контроля над бизнесом – от крупного до мелких лавочников, то возникает полное ощущение, будто всё это происходит не в России, а где-нибудь в банановой республике. Мрачных красок в портрет одного из главных героев добавляет его разрекламированная возможность давить на старших чинов прокуратуры, ФСБ и милиции. В общем, Аль Капоне – отдыхает.
Впрочем, не совсем правильно сравнивать габаритного американского мафиози с пожилым новгородским предпринимателем, который уже подрастерял былое влияние, зато приобрёл серьёзное кардиологическое заболевание. В обеих российских столицах Тельмана Мхитаряна считают всего лишь одиозным воротилой, которого и рядом не поставишь с известными персонажами лихих девяностых. Даже журналисты, хорошо знакомые с темой «про бандитов», на всякий случай переспрашивают про «человека из Новгорода» – в отличие от местного криминального лидера Николая Кравченко (он же – Коля Бес), фамилия Мхитарян не мелькала на конфликтных «стрелках».
В этом судебном процессе немало странностей. Например, почему свои откровения потерпевшие читают по бумажке? Как воспринимать утверждения одной из них – Натальи Бондарук, что зловещий облик Тельмана Мхитаряна окончательно закрепился в её сознании после прочтения сомнительной книжицы «Новгородское Чикаго», наспех состряпанной значительно позже того, как завершилась сделка по покупке акций ОАО «Новгородхлеба»?
Не менее интересна и личность другой потерпевшей – Людмилы Афанасьевой, которая после смерти мужа уступила Мхитаряну и Кравченко в сентябре 1998 года акции АООТ «Спектр». В зале суда она прямо заявила, что не интересовалась, какую продукцию выпускает завод. Но тут же согласилась с тем, что предприятие имело солидные долги из-за наступления дефолта и даже двумя годами ранее. Так и Мхитарян не отрицает совместного с Кравченко приобретения акций «Спектра», замечая: «Тогда за деньги, что я им заплатил, можно было приобрести половину промышленности Новгорода»! Что касается покупки «Новгородхлеба», то Кравченко в ней не участвовал.
Как видится автору, в обоих эпизодах есть некое желание нынешних потерпевших подзаработать деньжат на арестованном Мхитаряне или необходимость выполнить чью-то убедительную просьбу, которой покорно следуют тётеньки.
Бесовская прослушка
В качестве несомненных доказательств виновности Мхитаряна следователи приобщили к материалам дела результаты оперативной прослушки. В течение пяти лет, как сейчас выяснилось, правоохранительные органы записывали каждый писк, который раздавался в кабинете Николая Кравченко, признанного лидера новгородской братвы. Коля Бес правил на территории жестко, не допуская в регион чужаков.
Другим негласным хозяином области называли Тельмана Мхитаряна. Правда, никто и не думал обвинять его в кровавых преступлениях. Мхитарян – это прежде всего крепкий хозяйственник, собственник многих коммерческих предприятий, который сумел в смутное время найти контакт с представителями криминальных группировок. В результате он фактически стал в Новгородской области и властью, и финансистом, и крупнейшим предпринимателем.
Понятно, что пути-дороги Кравченко и Мхитаряна периодически пересекались, а рядом коммерческих фирм они владели совместно. И даже офисы обоих находились по соседству. Великий Новгород – он вообще город маленький, только называется громко. Здесь каждый кому-то сват, кум или брат. В худшем случае – просто знакомый.
А теперь любопытная деталь – Александр Бондарук, сын одной из потерпевших, детально описывает помещение, в котором проводились переговоры о покупке долей «Новгородхлеба». Он утверждает, что это кабинет Николая Кравченко… Но, странное дело, никаких разговоров о хлебопекарне в материалах прослушки нет.
Шунт в сердце
Вот ведь как бывает – буквально перед арестом Мхитаряну сделали сложную операцию. Поэтому едва его поместили в следственный изолятор, здоровье задержанного резко ухудшилось. Арестант тут же стал постоянным пациентом тюремной больницы, а лечащим врачом к «крёстному отцу» определили Тенгиза Мдивани, который после смерти в столичной «Бутырке» юриста Сергея Магнитского был с понижением отправлен дослуживать в Петербург.
Пока продолжалось следствие, Тельман Мхитарян почти всё время проводил в больничной палате с решётками на окнах. Он плохо понимал, что происходит вокруг, практически ничего не слышал. Перестала двигаться правая нога. В течение этого времени Мхитаряну пришлось пройти не одно обследование на предмет плохого состояния здоровья. Год назад он вынужден был пожаловаться прокурору, что на просьбы вызвать скорую помощь, регулярно получает необоснованные отказы.
Как говорят гражданские медики, в феврале 2013 года Мхитаряну, незадолго до ареста пережившему инсульт, необходима плановая операция, после чего пациент скорее всего станет инвалидом первой группы.
Ключевое слово здесь даже не инвалидность самой тяжёлой группы, которая навсегда ограничит мир человека порогом собственного дома. Ключевое слово –
февраль, а до него подсудимый может не дожить. И, видимо, такой итог вполне устраивает сторону государственного обвинения. Возможная смерть Тельмана Мхитаряна избавит людей в погонах от необходимости доказывать его вину при сплошных неувязках в показаниях потерпевших и свидетелей.
Адвокаты подсудимого говорят, что с учётом своего сегодняшнего физического состояния Мхитарян не является общественно-опасным лицом, у него отсутствует возможность препятствовать следствию, угрожать свидетелям или потерпевшим. А единственные намерения арестованного промышленника – это желание немного привести в порядок здоровье, чтобы иметь нормальную возможность предстать перед судом и выразить защитную позицию.
Как бы цинично это ни звучало – с уходом из жизни «крёстного отца» не потребуется инкриминировать мнимые преступления, писать шпаргалки нужным людям для выступлений в суде, и уж тем более не нужно будет оправдываться перед вышестоящими чинами, почему демоническая личность оказывается не столь зловещей и отчасти подпадающей под либерализацию уголовного права в части экономических преступлений.
На суде Тельман Мхитарян, в силу своего возраста и собственных убеждений, отказывается принимать медицинскую помощь кардиологов, предпочитая выслушивать малопонятные откровения потерпевших. И это упрямство также приходится на руку стороне обвинения. Ведь любой скачок артериального давления или общее ухудшение самочувствия подсудимого позволит задать провокационный вопрос, ответ на который затем можно будет трактовать как безусловное доказательство вины Мхитаряна.
До победного конца?
Судебные заседания даже в преддверье Нового года проходят в завидной регулярностью – бывает даже день через день. Поначалу процесс вызывал активный интерес у журналистов. И это объяснимо – все ожидали громких разоблачений, раскрытия резонансных преступлений, обличительных выступлений государственных обвинителей. Однако, как говорится, весь пар ушёл в свисток.
Недавно коллегия Новгородского областного суда оставила в силе решение районных судей о продлении Тельману Мхитаряну срока содержания под стражей до 09 мая 2013 года.
Из допроса потерпевшей Натальи Бондарук, судебное заседание от 06.12.2012 по делу № 1-1154/12
Государственный обвинитель: С какого момента Ваш сын стал рассказывать, что необходимо продать акции?
Потерпевшая Бондарук: С сентября 2004 года, он сказал, что надо ехать к Мхитаряну и постоянно туда ездит.
Гособвинитель: В обвинении указана конечная сумма, за которую были проданы акции, 35200000 рублей, Вы согласны с такой оценкой?
Бондарук: Согласна. Это оценка на 2005 год.
Защитник: Вам известно было о задолженности (предприятия) в 20000000?
Бондарук: Нет.
Защ.: Вам известно, какие были договорённости с Вашим сыном по поводу продажи акций, об их сумме?
Бондарук: Нет.
Защ.: Кто сказал Вам о неправомерных действиях Мхитаряна?
Бондарук: Знакомые, они свидетели по делу: Молчанов, затрудняюсь сейчас вспомнить остальные фамилии. Также известно из Новгородского областного телевидения, книги «Новгородское Чикаго».
Защ.: В чём ещё выражались причины опасений личности Мхитаряна?
Бондарук: Слышала слухи.
Защ.: Вы прочитали книгу до или после рассматриваемых событий?
Бондарук: После.
Защ.: Предложение (Мхитаряна о продаже предприятия) сопровождалось ли действиями, криками?
Бондарук: Нет.
Защ.: Прямая угроза имела место?
Бондарук: Я посчитала угрозой категоричное высказывание о продаже акций.
Подсудимый Мхитарян: Где Вы работали и жили, когда приехали в Новгород?
Бондарук: Сначала мы жили у моих родителей, потом от завода «Стекловолокно», где муж работал главным энергетиком, нам дали комнату, потом после рождения второго ребёнка нам дали двухкомнатную квартиру.
Мхитарян: Вам известно, что я работал на заводе «Стекловолокно»?
Бондарук: Я слышала об этом, не знаю кем Вы работали.
Мхитарян (даёт показания по разрешению суда): Бондаруки получили квартиру, когда я работал заместителем генерального директора завода «Стекловолокно», т.к. заключили договор, потому что мы были в хороших отношениях.
Бондарук: Я этого не знала.
Мхитарян: Сколько Вы были должны Новгородскому элеватору п.Подберезье?
Бондарук: Я не помню.
Мхитарян: Вы были в курсе, что завод шёл к банкротству?
Бондарук: Нет.
Мхитарян: Стоимость покупки акций сопоставима со стоимостью их продажи?
Бондарук: Не помню.
Мхитарян: Вы боялись чего-то, работая на заводе?
Бондарук: Нет.
Мхитарян: В курсе ли Вы, что Ваш сын обращался ко мне за помощью?
Бондарук: Не в курсе.
Защ.: При подписании передаточных актов и распоряжений кто-нибудь интересовался у Вас, по доброй ли воле Вы передаёте эти акции?
Бондарук: Не помню.
Защ.: В офисе при подписании договоров Вам задавали этот вопрос?
Бондарук: Не помню.
Председательствующий: Почему заявление в правоохранительные органы Вы подали именно летом 2008 года?
Бондарук: Сначала были опасения, потом когда Кравченко и Мхитарян уехали, я решила написать заявление.
Гособвинитель: Говорил ли сын Вам что-либо про угрозу физического насилия при разговоре о продаже акций?
Бондарук: Сын говорил, что Кравченко сказал нам думать хорошо, иначе нам будет плохо, конкретно сказать не могу.
Павел Луспекаев, "Наша Версия на Неве", №50 (258), от 24.12.- 30.12.2012