Отгремели торжества по случаю 70-летия Победы. Но при сакральности памятной даты, нельзя не отметить тенденций, которые скорее омрачили эпохальное событие.

В 2015 году праздник впервые пришёл в детские сады Петербурга в виде театрализованных представлений – пятилетние малыши, изображали раненых бойцов Красной армии. Воспитательную задумку постановщиков, правда, оценили не все родители.

Ликвидация идеологически «неправильных» выставок, охота за игрушечными немецкими солдатиками, изъятие антифашистской литературы с графическим упоминанием свастики и повальные проверки школ танцев после тверк-ролика на фоне мемориала. Казалось бы, в стерильном пространстве не должно остаться ничего, что, по мнению цензоров, могло кинуть тень на эпос 70-летия Победы. Столь ревностное отношение тем более странно, что буквально за полтора месяца до юбилея в Петербурге беспрепятственно был проведён форум с участием почитателей Гитлера и Муссолини. Но это мероприятие не вызвало вопросов ни у бдительных к детским игрушкам силовиков, ни у чутких к неподобающим танцам патриотов.

Как сочетается идейная принципиальность к фотографиям с равнодушием к носителям нацистских традиций в городе-герое? Почему российское общество до сих пор не может принять некоторые нелицеприятные страницы своей истории? И готовы ли потомки народа-победителя пожертвовать хотя бы часом в неделю для своей страны? Эти вопросы корреспондент «Нашей Версии на Неве» обсудил со старшим научным сотрудником Социологического института РАН в Петербурге Марией Мацкевич.

– По воспоминаниям фронтовиков, годы Великой Отечественной войны ассоциировались у них со страшным временем, которое больше никогда не должно повториться. Позже, как утверждает историк Никита Соколов, память о войне была заменена горделивой идеологемой. В центре неё стоял День Победы и посыл: «накостыляли тогда, накостыляем и сейчас». Чем же для современных россиян в действительности является 9-е мая?

– Дело в том, что День Победы – это практически единственное событие, которое сегодня объединяет всё население России. Отношение к празднику не различается в зависимости от пола, возраста или материального положения. Главным событием нашей страны все поколения называют победу в Великой Отечественной войне, и другого подобного явления у нас нет.

Разумеется, если мы зададимся вопросом – а что знают люди об этом событии, то увидим, как многие проваливаются в фактических знаниях. Опросы показывают, что не все, к примеру, понимают разницу между Второй мировой и Великой Отечественной войнами. Но это не мешает сакрализации и болезненному отношению к попыткам обратиться к деталям. Большинство до сих пор отрицает, что в 1945 году наша армия не всегда вела себя в Европе великодушно – назовём это так. Какие бы доказательства историки не предъявляли, массовое сознание не готово их принять. Но если мы посмотрим на остальные страны, увидим такую же картину. Исключение – Германия, которую насильственным образом заставили признать преступления нацизма, и США. Американское общество тоже не желало слышать о зверствах, совершаемых войсками на территории Вьетнама. Но мощное антивоенное движение изнутри страны заставило американцев согласиться: такие факты были. К слову, до 60-х годов XX века расширение территории воспринималось цивилизованными странами как нечто позитивное. И отнюдь не все государства с радостью отпускали свои колонии. Речь не идёт об интеллектуалах, историках, философах, которые могли рассматривать это явление по-другому. Мы говорим о массовом сознании, на уровне которого расставание с тем же Алжиром было не менее трудным, чем для нас распад СССР.

Вспомним, что даже по вопросам отечественной истории у нас до сих пор нет консенсуса. Например, для русских завоевание Казани – прогрессивное деяние. Для Татарстана такая позиция очень болезненна. Память об этом событии была репрессирована и несколько веков подавлялась, но это не помогло. В учебниках Татарстана «прогрессивные» события освещаются иначе. То же можно сказать и о кавказских войнах в учебниках истории республик Кавказа. Таким образом, непризнание обществом каких-то болезненных страниц своей истории – дело достаточно распространённое.

В ревностном же отношении к Великой Отечественной войне нет ничего необычного. Всё-таки это редкое событие в истории России, когда мы были однозначно правы, а наш враг – однозначным злом. Другое дело, что празднование порой происходило на фоне нервозной атмосферы. Но она связана отнюдь не с памятью о войне, а с современной идеологией и пропагандой, которая отнюдь не способствует оздоровлению общества.

– В нём продолжается война?

– Понятно, что не московские власти приказали оштрафовать женщину, разместившую в блоге фотографию своего дома времён оккупации. На фото, напомню, был фашистский флаг со свастикой, что сегодня кому-то показалось слишком «пропагандирующим». Отнюдь не Кремль распорядился закрыть брянскую фотовыставку с детьми военных лет, которые подозрительно весело улыбались в объектив. Всегда найдутся люди, которые усмотрят что-то кощунственное в танце, личном блоге или выставке.

Другое дело, что атмосфера в стране благоприятствует ситуации, когда сигналы бдительных граждан принимаются как руководство к карательным действиям. И это очень опасная тенденция, которая способствует не самым лучшим проявлениям человеческой натуры. К сожалению, наряду с ревностным отношением к победе, в обществе не поощряется желание что-либо узнать о войне. А поощряется агрессия, которая, заметим, не строго канализирована, а растёт и расширяется, и может коснуться каждого. Но она отнюдь не прививает уважительного отношения к истории, его прививает только знание, которое начинается с интереса к истории собственной улицы, собственного дома. И блогерша, пострадавшая из-за того, что её интересует прошлое, и выставка в Брянске – всё это явления одного порядка.

Что мы имеем в результате? С одной стороны – сакрализация любой детали, касающейся войны, с другой – «поздравление» ветеранов лётчиками люфтваффе. Я имею в виду скандальный фотоколлаж с гитлеровцами, которых авторы по ошибке приняли за советских лётчиков. Потому что для них это не важно. Потому что нет подлинной памяти и уважения к событиям тех лет.

– Но память есть у людей, прошедших ужасы войны. Как сочетаются призывы некой официальной ветеранской организации к изъятию игрушечных солдатиков из «Детского мира» и полное равнодушие к посиделкам неонацистов в Петербурге?

– Международный русский консервативный форум планировался как съезд правых. Но те, кого ждали, не приехал. Приехали маргиналы, а власть, вместо того, чтобы отменить мероприятие, просто закрыла глаза.

Судя по всему, причина в том, что среди организаторов были симпатичные Кремлю люди. Понятно, что и ветераны, и общество блокадников ничего в данном случае сделать не могли, поскольку зависят от власти. Несправедливо было бы требовать от этих пожилых людей какого-то героизма.

– Если верить опросам, российское общество сегодня настроено патриотично. А сколько времени своей жизни население страны реально готово посвящать своей родине?

– Такие опросы, несомненно, проводились. Мы спрашивали, сколько часов в неделю готовы выделять люди на ту же благотворительность, защиту природы и другие волонтёрские проекты. Гипотетически – немного. В реальности не получалось и нескольких минут.

Легко посмотреть, какой процент населения занят в волонтёрстве в других странах – до 80%. До определённого времени у нас число желающих быть волонтёрами тоже подрастало, но сегодня идёт на спад. В основе регрессионного процесса стоит и общая ситуация в экономике и карательная направленность государства по отношению некоммерческим организациям – так называемым «иностранным агентам», которые чаще всего и занимаются волонтёрством. Полагаю, что в ближайшее время мы будем наблюдать за рациональной реакцией общества – последует отказ от любой активности.

Мы это уже проходили, ведь в советское время тоже никто не стремился высовываться, кроме специально назначенных активистов. Поэтому по мере расширения реакции на любую инициативу, гражданская активность тоже сойдёт на нет, люди постараются уйти в частную жизнь, благо, что такой опыт есть. Ведь проще не организовывать никакой выставки, чем организовать и получить обвинение в пропаганде нацизма. Скорее, останутся волонтёрские организации, помогающие больным детям. Но всё, что связано с экологами, историками, градозащитниками – всё это будет максимально сворачиваться.

 

        Алла Серова, фото Кирилла Метелева, "Наша Версия на Неве", № 17 (376), от 11.05.-17.05.2015