Александр ИВАНОВ: Я не подхожу этой системе
Решение заместителя председателя Архангельского горсовета Александра Иванова уйти с оплачиваемой должности, оставшись «простым депутатом» и пенсионером, тут же обросло самыми противоречивыми слухами. Одни утверждали, что «мозг» Совета не захотел дожидаться, пока депутатская группировка, посадившая Анатолия Кожина в председательское кресло, «съест» и заместителя. Другие уверяли, что Иванову уже якобы предложено теплое местечко в обладминистрации. Какова же настоящая причина?
– Александр Петрович, ваш уход на пенсию действительно связан с известными событиями в горсовете?
– Это было бы самым простым объяснением. На самом деле причины более сложные и они долго накапливались. Если в двух словах: завершилось конструирование, системообразование того, что мы называем властью в стране. Восемь лет шло и сейчас завершилось. И я понимаю, что в этой системе уже не нужен.
С точки зрения системы, я ей не подхожу однозначно.
Руководство от управления отличается отсутствием обратной связи и коррекции в соответствии с обратной связью. При руководстве не обращается внимание на объект, которым руководят. Объект лишен права возражать. Сегодня востребованы руководители, а я не руководитель. Я управленец. Поэтому мне здесь дискомфортно.
– Но смена формального лидера Совета тоже повлияла на ваше решение?
– Это дало возможность пораньше «освободиться». Если бы не сместили Юркова, я бы еще помучился этот год. Думаю, даже меньше года.
– Вы видите признаки того, что горсовет может развалиться окончательно до истечения срока полномочий?
– Признак главный – работы больше нет. Делать-то есть чего, только что само действо – это уже не работа. Это конечные вздрагивания.
– А как же принятие бюджета и прочие городские вопросы?
– Все будет само собой, без всяких хлопот. Власть сформировалась, все вернулось в традиционную схему. Поэтому будет и бюджет, и все остальное. Горсовет же будет работать во вспомогательном режиме, поддерживать то, что решила власть.
– Станет банальной машиной для голосования?
– Не совсем. Машиной для публичного одобрения. На сессии происходит легитимизация решений. Решение становится общепринятым законом в связи с тем, что его публично приняли представители народа. Вот главная задача горсовета. А то, что эти решения будут готовиться в закрытом режиме, в системе очень иерархичной, жестко построенной власти, в том, что сам горсовет тоже будет встроен в эту иерархию, у него не будет возможности колебания влево-вправо – в этом я убежден.
В Совете обязательно найдутся те, кто будет голосовать против или воздерживаться. Но это не будет влиять на решения, только на нюансы. Мнение этих людей будет учитываться при редакционной правке, в тональностях самого решения. Идеи же будут вырабатываться внутри власти, достаточно закрыто, с условием максимального ненасилия над обществом, а представительные органы на всех уровнях будут делать эти решения публичными, гласными и легитимными.
– Смена председателя Совета под «занавес» созыва – это итог борьбы депутатских групп, отзвук выборов или личные амбиции, когда человек добился того, чего давно хотел?
– Я не воспринимаю Анатолия Кожина как легитимно избранного председателя. Не было необходимого количества голосов при избрании. Кворум на сессии был, а при тайном голосовании, которое проходило в другом месте, не было.
Как уже сказано, сегодня вся система представительных органов на стадии распада, угасания. И сама борьба за лидерство в этом представительном органе с политической точки зрения, с точки зрения управления неинтересна. Она интересна с частной точки зрения, желания удовлетворить собственную гордыню, еще больше защитить собственный бизнес.
– А с точки зрения функционирования горсовета так ли важно, кто председатель?
– Сложный вопрос. Есть много желающих, но очень мало могущих. Перемена желающих не улучшает ситуацию. Тот, кто может изменить качество управления, сегодня не придет. Его система не допустит.
– Ваш комментарий ситуации с выборами мэра, когда губернатор практически вмешался в процесс местного самоуправления и «купил» двух кандидатов?
– И поведение губернатора, и этих кандидатов большинством населения не осуждается. Я не слышал резких выступлений.
В свое время социолог Левада говорил, что в России власти противопоставлено не общество, а индивидуум. У нас гражданского общества нет и в обозримом будущем не будет. Оно не объединено. А у индивидуума только два выбора. Первый – раствориться во власти, принять ее как нечто привнесенное извне, потерять свое мнение, амбиции (кроме карьерных). А второй выбор – относиться к власти как к чему-то данному, вот как к погоде. Пошел дождь, и что – протестовать, выйти с плакатами? Вышел человек, посмотрел – ну и погодка, как тут жить! Все равно живет ведь, но погодой очень недоволен.
Так и в нашем случае. Власть сделала событие. И те, кто растворен в ней, сказали так: «Какой умница губернатор, он сделал все правильно, устранил конфликт, нечего на весь город друг друга грязью поливать». Подразумевая при этом: «Они все одинаковые, какая разница, кто будет мэром. Выбор сделан, и хорошо, меньше хлопот. Все равно ни лучше, ни хуже не будет». А подавляющая часть общества сказала иначе: «Ну ё-моё, опять они, как всегда, купили друг друга. Ну и ладно, чего протестовать-то». И отошли в сторонку. Им все равно. Нет ярких протестов внутри общества.
– Как вы думаете, Виктор Павленко выборы выиграет?
– Думаю, да. Если не произойдет ничего экстраординарного. Но на самом деле это уже неважно...
Людмила Асютченко
Правда Севера