О предсмертном состоянии солдата-срочника Романа Рудакова, которое, по мнению командующего ЛенВО, могло быть спровоцировано «стаканом кока-колы или насморком», общественность традиционно узнала по чистой случайности.Сейчас молодой человек находится в московском военном госпитале им. Бурденко, где ему в скором времени должны сделать уникальную операцию по трансплантации тонкого кишечника.
Очередное ЧП в российской армии моментально покрыла паутина многочисленных версий и домыслов. Представители Минобороны настаивают на том, что состояние здоровья солдата было вызвано заболеванием крови, которое невозможно выявить на стадии прохождения врачебной комиссии. Противоположную точку зрения в беседе с корреспондентом «Парламентской газеты» изложила председатель комитета «Солдатские матери Петербурга» Элла Полякова.
– Элла Михайловна, у вас есть информация о состоянии здоровья солдата Рудакова?
– Недавно к нам приходила бабушка друга Романа, Мария Тимофеевна, и принесла радостные известия. У него появился аппетит, он набирает вес и даже самостоятельно передвигается на коляске. Уже мечтает о том, как вернется в деревню и будет работать на тракторе. Сроки операции пока еще неизвестны, во всяком случае, все идет именно к этому. И я считаю, что это очень серьезный успех. Ведь до московского госпиталя парень несколько месяцев провел в реанимации на искусственном питании.
– «Заболевание крови», «падение с двухъярусной кровати» – причина болезни Романа с каждым днем обрастает новыми подробностями…
– Насколько мне известно, у Романа не было никакого заболевания крови, эту легенду придумали представители Минобороны. К прохождению военной службы его признали годным, но с ограничениями.
Дело в том, что Роману в свое время нанесли серьезную травму головы. Однако армия все же взяла на себя ответственность, и его призвали. Военную службу он проходил в крайне неблагополучной части, под Питером, в Каменке. Кстати, сейчас она расформирована. Лично я была в шоке, когда прочитала письма, которые мне привезла его сводная сестра Светлана. Роман жаловался на систематические избиения, а также на то, что врачи не обращают внимания на его плохие анализы крови и боли в животе.
Особенно меня поразило то, что солдат голодал настолько, что во время уборки подобрал с пола печенье и съел его. Поэтому причиной удаления тонкого кишечника явилась не плохая кровь, а дедовщина: избиения, голодание, неоказание медицинской помощи...
– Вы слышали о том, что у Романа есть судимость, и по этой причине он был призван в стройбат?
– У меня нет такой информации. Напротив, те, кто знал Романа с детства, отмечают, что, воспитываясь в неблагополучной деревенской семье, он практически не употреблял спиртное, был услужлив и внимателен. Кстати, за ним была готова ухаживать Марья Тимофеевна, однако военные не допускают этого.
– А как вы узнали о том, что случилось с Романом?
– 9 января я получила факс от его друзей, которые написали, что Рома умирает в больнице Петербурга, а операцию по трансплантации могут сделать только в Москве. Мы перепроверили информацию и выяснили, что солдат лежит в 442-м окружном военном госпитале. Естественно, нас к нему не пустили. По всей видимости, боялись, что за пределы больницы выйдет ненужная информация…
– О роковом ударе в живот?
– Да. Однако об этом все равно стало известно. Долгое время Роман скрывал личность избивавшего его офицера. Открылся только Марье Тимофеевне. В настоящее время по данной информации проводится проверка. Недавно мне сообщили, что следователи Главной военной прокуратуры выявили круг лиц, которые принимали участие в издевательствах над Рудаковым. Кто-то из них сейчас находится в розыске, кто-то уже помещен в дисбат.
Поразительно, что расследование по факту нанесенных солдату увечий началось только после того, как «Солдатские матери» и некоторые депутаты придали делу широую огласку. Ведь до этого парень четыре месяца умирал в реанимации, и никто даже не интересовался его здоровьем!
Когда я пришла к и.о. начальника 442-го военного госпиталя, последний заверил меня, что все в порядке: медицинская помощь оказывается, а перевод в московский госпиталь совершенно излишен. Но мы поняли, что перед нами неустранимая бюрократическая препона, и пришли к госпиталю с плакатами и призывами помочь умирающему солдату. Милиция задержала нас, но судья не усмотрел в этих действиях состава правонарушения.
Зато через неделю Романа уже перевели в госпиталь им. Бурденко. Рудакову даже не выделили спецтранспорт, а переправляли в тайне от всех, на поезде, где его состояние здоровья резко ухудшилось.
Между прочим, врачи в окружном госпитале считали, что жить солдату осталось недолго. Даже разрешали родным носить в реанимацию кока-колу и всякие газированные напитки.
– Так, по всей видимости, родилась версия, что болезнь Романа могла быть спровоцирована стаканом кока-колы?
– Необходимость удаления тонкого кишечника была спровоцирована ударом в живот и следующим за ним посттравматическим синдромом. К сожалению, общественное сознание больше верит легендам, нежели простым объяснениям. Кстати, в семье Романа тоже проводится «разъяснительная» работа. Памятна темная история с его отцом, который был доставлен на черной «Волге» в Великолукский военкомат. Тогда он пропал из нашего поля зрения более чем на сутки: все полагали, что его забрала военная прокуратура. И только совершенно случайно я узнала о том, что это были представители управления строительной части Минобороны. Они же отобрали у родителей медицинскую карту Романа.
Вокруг юноши вообще введена полная информационная блокада. У него изъяли мобильный телефон, дозировали общение с родственниками. Оно возможно только в присутствии военных.
– Как вы оцениваете действия Минобороны во всей этой истории?
– Как неадекватные современности и гражданскому обществу. Представьте, что вас избили на улице. Приезжает милиция, вызывается «скорая помощь», заводится уголовное дело. В российской же армии сложилась ситуация, когда большая группа молодых людей исключена из гражданских правоотношений. Ведь варварских историй, как с Романом, очень много: избитого солдата часто привозят в госпиталь, однако никто его не освидетельствует, не выясняет причину произошедшего.
Кстати, на допросах отца и сестры Романа в военной прокуратуре следователь постоянно наталкивал их на мысль о заболевании крови. Странны действия и военных строителей. Сразу после перевода в госпиталь им. Бурденко они настойчиво утверждали, что врач Готье осмотрел юношу. Хотя последний, по его собственному признанию, в то время еще не видел больного. Удивительно, что информацию о состоянии здоровья Рудакова держат в тайне, ссылаясь на универсальное слово «приказ». Ее не сообщают даже депутату петербургского ЗакСа Наталье Евдокимовой.
– А лично вам удалось побеседовать с Романом?
– К сожалению, только по телефону, меня не пустили к нему. Но что может чувствовать человек, переживший такую травму? Ведь сам Роман мечтал об армии, по примеру своего друга Николая, который служил в Псковской дивизии в Чечне. И многие ребята, которые бегут к нам, грезили о том же. Нашу армию действительно развалит дедовщина. Страшно смотреть, как на фоне катастрофической мужской смертности мы своими руками уничтожаем генофонд!
Беседовала Алла СЕРОВА
Комментарий:
СЕРГЕЙ АНДЕНКО, ДЕПУТАТ ЗАКСА, ПОЛКОВНИК МЕДИЦИНСКОЙ СЛУЖБЫ, ВОЕННЫЙ ХИРУРГ
Несомненно, любой факт насилия над личностью – возмутителен. Могу сказать, что за время моего участия в боевых действиях в Афганистане ни разу не сталкивался со случаями дедовщины. Наоборот, люди выстраивались в очередь, чтобы сдать кровь раненому, потому что понимали, что в этой ситуации может оказаться каждый. И все же не стоит во всех бедах обвинять армию. Все, что там происходит, – это отражение ситуации в обществе.
От редакции.
Тема этого интервью мрачно звучит накануне всеми уважаемого праздника Дня защитника Отечества. И вряд ли каждый отслуживший человек вспомнит плохо о своей армейской жизни. Скорее наоборот. Мы поздравляем всех, кто выполнил свой долг перед Родиной, и искренне желаем выздоровления Роману Рудакову.
22 ФЕВРАЛЯ 2007, № 28 (2096)