<z>Приватизатор особой мощности</z>
Может ли владелец предприятия сознательно его угробить? В традиционных буржуинских государствах такой вопрос может придти в голову либо крутому писателю-модернисту, либо обитателю психушки. Но Россию, как известно, умом не понять, а уж если за дело взялся один из основоположников отечественного капитализма президент АО «Гарант» Илья Баскин, то возможным оказывается абсолютно все. Некогда гремевший на весь Союз вместе с Константином Боровым и Артемом Тарасовым, Илья Михайлович появился на «Фосфорите» уже имея за спиной разгромленный военный городок в Касколово, остановившийся Алексеевский известковый завод, сгоревший Фрунзенский универмаг и, по слухам, более чем недурной навар после всего этого разорения.
Естественно, и на новом месте наш герой развернулся во всей красе. Для начала купил в качестве президента «Гаранта» пакет акций Ковдорского горно-обогатительного комбината по 1111 рублей за штуку, а потом с чистой совестью продал их самому себе, но уже как председателю совета директоров «Фосфорита» по 14000 рублей. Затем тот же самый фокус был проделан с ценными бумагами АО «Воскресенские минудобрения», которые Баскин покупал по 10000 рублей, а продавал себе по 127600. А всего таким образом «Гарант» обогатился за счет «Фосфорита» на 11999 миллионов старых рублей. И лишившийся оборотных средств завод встал.
Пять тысяч человек в течение года сидели без зарплаты, кое-как выживая на ягодах, грибах и щах из крапивы. Трое рабочих за этот год покончили с собой. А Илья Михайлович тем временем успешно снял со шведской фирмы «STS International» 200 тысяч долларов предоплаты за поставку аммофоса, которого шведы в итоге так и не увидели. А потом еще успешно реализовал часть продукции через собственную фирму «Orris», в результате чего «Фосфорит» недополучил валютной выручки на 8 миллионов долларов. И напоследок добился от Госкомимущества передачи 10% акций завода возглавляемому опять же собой любимым «Технохимхолдингу».
Глава администрации Ленин-градской области Александр Беляков, председатель Леноблсовета Вадим Густов и шеф ГКИ Альфред Кох с олимпийским спокойствием смотрели на художества своего протеже, но озверевший с голодухи пролетариат не выдержал и встал на дыбы. Власть на предприятии захватил стачечный комитет, который отказался пускать Баскина на завод и обратился с челобитной в думский комитет по промышленности. Однажды на «Фосфорите» даже наблюдали феерическое зрелище, когда Илья Михайлович кружил над заводом на вертолете, но сесть так и не рискнул, поскольку внизу точно такими же кругами бегал огромных размеров пролетарий с топором.
Прибывшая парламентская комиссия во главе с зампредом комитета по промышленности Юрием Севенардом в своем отчете собрала богатейшую коллекцию баскинских гешефтов, и вскоре контрольный пакет акций перешел к «ОНЭКСИМ банку». После чего президент «ОНЭКСИМа», молодой комсомольский работник Владимир Потанин, поставил директором опытного партийного аппаратчика Анатолия Дремова. Уставшие от беспредела новорусского капиталиста фосфоритцы встретили старого коммуниста с почти что революционным энтузиазмом. Казалось, худшие времена для них навсегда остались позади. Но это только казалось...
<z>В объятиях рельсового спрута</z>
Поначалу все шло нормально. Новые хозяева ликвидировали задолженность по зарплате, расплатились с большей частью баскинских долгов, включая злополучную предоплату от «STS International» и даже начали подумывать о вложении кое-каких средств в производственные мощности. По сравнению с прежней эпохой это выглядело настоящим праздником, но медовый месяц с Потаниным оказался недолог. Вскоре «ОНЭКСИМ» решил сосредоточить все силы на основных инвестиционных проектах в лице, прежде всего, «Норильского никеля» и «Связьинвеста», а фосфоритовские
акции перепродать. В конеч-
ном итоге они оказались у
трех кипрских оффшоров – «Moonlight Trading Ltd», «Wicks Trading Ltd» и «Talon Trading Ltd» (судя по названиям, торгующих, соответственно, лунным светом, фитилями и когтями), за которыми смутно виднелась могучая фигура министра путей сообщения Николая Аксененко.
Едва новые хозяева появились на «Фосфорите», как туда, казалось, опять вернулся дух Баскина. Почти вся экспортная продукция пошла за рубеж через промышленно-финансовую группу «Евросиб», возглавляемую племянником Николая Емельяновича Сергеем Аксененко. Через нее же на завод поставлялось сырье, причем цены оказывались такие, что практически вся прибыль оседала в структурах «Евросиба». Более того, меняя у посредников удобрения на сырье по ценам в среднем на 30% дешевле среднеоптовых поставок, комбинат начал хронически залезать в долги.
Иногда присосавшиеся как пиявки партнеры не ограничивались косвенным грабежом и воровали внаглую. Например, выделило в 1996 году Министерство финансов 5 миллионов долларов, чтобы на эти деньги «Фосфорит» поставил удобрения Чехии и Словакии, дабы погасить еще советские долги. И удобрения действительно поставили. Но... в Бразилию. А должок перед братьями-славянами Москве пришлось платить по новой. Таким образом, государство было откровенно кинуто, зато фосфоритовское начальство расцветало с каждым днем. Только в 1997 году и только от одной фирмы директор Дремов с супругой получили, по некоторым данным, на свои швейцарские счета 800 тысяч баксов. В то время как на возглавляемом им предприятии средняя зарплата на середину прошлого года составила всего-навсего 2386 рублей, да и те выдавались с задержками.
Для вредного производства, куда традиционно было принято отправлять осужденных «химиков», это выглядело откровенным издевательством. Поэтому не удивительно, что на «Фосфорите» снова возник стачком, а кредиторы 15 мая 2000 года подали заявку о возбуждении процедуры банкротства. Параллельно контрольный пакет акций предприятия оказался в руках МДМ-банка, а в директорском кабинете вместо Дремова появился назначенный Арбитражным судом 32-летний сотрудник Федеральной службы финансового оздоровления Владимир Орешко, до этого работавший в структурах Центробанка.
<z>Директорская чехарда</z>
Ситуация, в которой оказался свежеиспеченный управляющий, оказалась куда хуже, чему у любого из прежних администраторов. По существу, Орешко был зажат между кредиторами, звереющим трудовым коллективом и акционерами в лице, прежде всего, МДМ-банка. К тому же выяснилось, что прежние хозяева, отступившие на заранее подготовленные позиции в околоМПС-овских структурах, тоже не собирались сидеть сложа руки. Внезапно потребовала немедленного расчета с долгами Октябрьская железная дорога. Начались перебои с газом и электричеством, поставщики которых тоже как-то сразу и одновременно захотели урегулировать финансовые вопросы. Неожиданно стало проявлять повышенный интерес к «Фосфориту» и Северо-Западное управление Госгортехнадзора, который тогда, разумеется, по совершенно случайному совпадению, возглавил только что провалившийся на выборах товарищ Густов. К тому же вскоре выяснилось, что износ производственных мощностей в среднем по предприятию составил 65%, а по отдельным видам производства даже приближался к 100%. Заводу грозила остановка с последующим срывом зарубежных контрактов и выплатой огромных неустоек.
Но, пожалуй, самым страшным ударом для «Фосфорита» оказался подготовленный еще Дремовым контракт со швейцарской фирмой «Baltimex S.A.».
По словам Орешко, контракт был составлен так хитро, что «Baltimex» оказался обладателем векселей «Фосфорита» на общую сумму 814 млн. руб. А чтобы погасить эти векселя, заводу нужно было в течение 10 лет поставлять удобрения в заведомо невыполнимые сроки, в превышающих производственные возможности «Фосфорита» количествах, да еще на 30% ниже рыночной цены!
Однако управляющий оказался куда более «крепким орешком», чем можно было подумать. Полное отсутствие производственной практики он сумел заменить природным здравым смыслом, а иногда и двухлетним опытом службы в спецназе в горячих точках Средней Азии и Закавказья. В короткие сроки долги перед железнодорожниками и энергетиками были погашены, взаимоотношения с МДМ-банком урегулированы, а средняя зарплата к январю 2001 года выросла до 4766 рублей. И произошло это всего-то благодаря принципиальному отказу Орешко от услуг посредничков из железнодорожной семейки. Лишь только паразиты отвалились от хозяйственных связей «Фосфорита», как проблемы с финансированием текущих расходов сразу же отпали. Более того, поверив в серьезность намерений Орешко, МДМ согласился вложить 7 млн. долларов в обновление производственных мощностей. Администрация даже отказалась от закрытия обогащающего производства, что неминуемо привело бы к сокращению не менее полутора тысяч работников...
Все это, конечно, можно было стерпеть, тем более что Сергей Аксененко к тому времени без проблем нашел себе хлебное местечко начальника финансового управления Новосибирской области. Но Орешко посягнул на святое, когда потребовал признать договор с «Baltimex» юридически ничтожным – и вот этого-то ему не простили. Иски в Арбитражный суд посыпались, как из рога изобилия, и всего за год работы на «Фосфорите» управляющего трижды отстраняли от работы по суду и дважды возвращали обратно. Последний раз это случилось 22 ноября, что сделало ситуацию на заводе откровенно абсурдной. Человек, поддержанный одновременно владельцем контрольного пакета акций и трудовым коллективом, которому, по существу, так и не предъявлено ни одной конкретной претензии, не может нормально работать из-за давления людей, едва не угробивших завод! При этом внешним управляющим «Фосфорита» вместо Орешко однажды чуть не назначили Александра Бочкарева. Того самого, что управляя Выборгским целлюлозно-бумажным комбинатом, продал его за бесценок кипрской шарашке. А потом, как до сих пор вспоминают местные работяги, на вопрос, как можно прожить год без зарплаты, ответил: «Пошлите своих баб на панель!»
Пожалуй, трудно найти более наглядное доказательство идиотизма отечественного экономического законодательства. И дело тут даже не в конкретных фигурах тех или иных администраторов, а в принципиальной порочности системы, когда разворовавшие предприятие не только без всякого противодействия уходят оттуда едва ли не с пачками украденных баксов, торчащих из карманов, а пытающиеся прекратить беспредел вынуждены оправдываться сами не зная в чем. Именно такие ситуации и вызвали к жизни широко известную в деловых кругах поговорку: «Не дай бог вам увидеть русский бизнес – бессмысленный и беспощадный!»
И уж очевидно, что никаких сколько-нибудь серьезных инвесторов заставить вкладывать деньги на подобных условиях ни уговорить, ни заставить невозможно. Это система, созданная ворами, для воров, с целью увековечить воровскую власть до Страшного суда. Людей же, работающих на предприятиях типа «Фосфорита», она лишает последнего шанса начать наконец жить по-человечески.