Провозглашенная Министерством обороны РФ армейская реформа смела с лица земли саратовский военно-медицинский институт и реорганизовала военный госпиталь. Еще летом были надежды на то, что «в верхах» не тронут госпиталь, который обслуживал около 30 тысяч военных пенсионеров и участников боевых действий со всей губернии.
А кроме того, являлся основным медицинским учреждением, где лечили солдат-срочников. Но сегодня стало ясно, что реорганизацию никто не отменял. И теперь воины-«афганцы», ветераны чеченских кампаний и военные пенсионеры, цинично брошенные Минобороны на произвол судьбы, решают для себя вопрос: смогут ли гражданские медики квалифицированно лечить последствия ранений, травм, контузий, и кто будет оплачивать дорогостоящие лекарства, которые раньше закупались за счет средств Министерства обороны?
Снять погоны!
Военная медицина стала первой жертвой реформы российской армии. Еще в 2008 году Минобороны РФ объявило о том, что в ближайшие несколько лет закроются почти все военно-медицинские институты в стране. Саратовский и Самарский должны исчезнуть в 2010 году, Томский – к 2011 году, а Государственный институт усовершенствования врачей Минобороны – к 2013 году. Основательному сокращению подвергнется вся система военных медучреждений: госпитали, санатории, дома отдыха, а вместе с упраздняемыми госпиталями пойдут под нож и учреждения поменьше – лазареты и поликлиники. Число военных медиков должно быть сокращено на треть, инициаторы реформы полагают, что с их работой в состоянии справиться гражданские специалисты. Но так ли это на самом деле?
Как рассказал Сергей Сидельников, завкафедрой военной и экстремальной медицины СГМУ, Саратовский военно-медицинский институт был создан на базе военно-медицинского факультета при Саратовском медицинском университете в 1998 году. Вуз являлся образовательным учреждением Минобороны РФ и был укомплектован квалифицированным профессорско-преподавательским врачебным составом.
Из сохранившейся краткой информации о вузе можно узнать, что в институте трудилось 43 доктора медицинских наук, 137 кандидатов медицинских наук, 31 профессор.
Сегодня институт практически мертв, преподаватели разошлись кто куда. Одних взял на работу медицинский университет, другие ушли в частные лечебные учреждения (несколько бывших военных врачей были замечены в «Клинике доктора Парамонова»), остальные пытаются самостоятельно трудоустроиться в муниципальные лечебные учреждения. Ликвидация одного из крупнейших военно-медицинских вузов страны была проведена по военному четко: в 2009 году институт стал филиалом Санкт-Петербургской военно-медицинской академии, а буквально через несколько месяцев питерская академия начала избавляться от всех своих филиалов (Томский, Самарский военно-медицинские институты). Правда, данные о сроках ликвидации саратовского вуза такие же закрытые, как и любая другая информация из военных структур. Одни военные врачи говорят, что институт прекратил свое существование с 15 октября этого года, другие уверены, что окончательная ликвидация произойдет в декабре.
Вместе с саратовским военно-медицинским институтом подвергся реорганизации институтский военный госпиталь. На сегодняшний день в госпитале остается всего 150 койко-мест (в прошлом году их было 450), да и те предназначены для солдат срочной службы и контрактников. Как считают в комитете родителей военнослужащих при военкомате Саратовской области, 150 коек – капля в море, поскольку значительная часть новобранцев идут в армию, имея по несколько заболеваний. Такого рода «обрезание» военной медицины чревато серьезными последствиями для жизни и здоровья защитников Отечества.
Больным прописали дембель
Но хуже всего придется участникам военных действий и военным пенсионерам, для которых в «отреформированном» военном госпитале не нашлось места.
Мнение эксперта
Борис Хотов, председатель саратовской региональной общественной организации инвалидов войны в Афганистане:
– Раньше военно-медицинские учреждения работали в Ртищеве, Пугачеве, Балашове – более 2 тысяч койко-мест, но за последний год их ликвидировали и всех действующих военнослужащих, военных пенсионеров, участников боевых действий стали пролечивать в саратовском госпитале. В результате армейской реформы от саратовского госпиталя теперь остается только 150 коек для солдат срочной службы и контрактников, всем остальным в обслуживании отказано. В нашей организации 80% инвалидов, получивших ранения, травмы во время войн, и практически все они лечились в этом госпитале. Конечно, мы можем обратиться в обычные поликлиники к гражданским врачам, но обучение военных врачей имеет большие отличия от обучения гражданских. Военные врачи хорошо знают специфику наших заболеваний – ранений, контузий, травм, свищей, как поздних осложнений огнестрельных ранений. Более того, участники боевых действий получают по линии Минобороны специальное санаторно-курортное лечение и дорогостоящие лекарства – кто нам их теперь будет выписывать? Так что, думаю, нас ждут большие проблемы.
Опасения подтверждают и сами врачи. В недавнем интервью одному из местных изданий глава городского комитета здравоохранения Игорь Салов сообщил, что «главное, чтобы на лечение этих категорий граждан было предусмотрено достаточное финансирование. В случае если медицинским обслуживанием военных будут заниматься гражданские учреждения, одних только поступлений от медицинских полисов будет недостаточно для компенсации всех расходов городских больниц».
А что же минздрав области? Как оказалось, в этом учреждении, способном ловко штамповать отчеты об улучшении здоровья жителей губернии, нет даже специалиста, который мог бы развеять или подтвердить опасения военных. В пресс-службе ведомства кратко сообщили, что военнослужащие, военные пенсионеры и участники боевых действий имеют право на обслуживание в поликлиниках и больницах области. И ни слова о том, что у этой категории граждан могут возникнуть сложности с получением лечения или дорогостоящих лекарств.
Мнение специалиста
Сергей Леба, военный комиссар Саратовской области:
– К реформированию военного госпиталя отношусь отрицательно. Я сам неоднократно пользовался его услугами, там очень высокий уровень медицинского обслуживания и профессиональные врачи. И я считаю, что все военнослужащие, не говоря уж об участниках боевых действий, заслуживают особого отношения. А те 150 койко-мест, которые там остаются, это просто смешно. У нас в области порядка 30 тысяч военных пенсионеров, которым этих коек никак не хватит, и теперь им придется лечиться в городских больницах. Да, есть еще областной госпиталь ветеранов, но, во-первых, он небольшой, а во-вторых, далеко не все могут туда поспасть – как правило, там лечат участников боевых действий.
Сами военные буквально раздавлены изменениями и больше не верят ни одному обещанию правительства. Мой собеседник – ветеран войны в Афганистане, участник первой чеченской кампании.
– Нас давно «зажимали»: путевку в санаторий последние годы сложно было выбить. Видимо, ликвидация санаторно-курортных учреждений шла уже не первый год, – рассказывает Алексей Самохвалов (фамилия изменена). – Пенсии гражданским прибавляют на тысячи, а нам – на рубли. А сейчас, глядя на развал армии и военной медицины, я жалею только об одном: почему я не остался там, в Грозном, вместе с моими погибшими однополчанами?
Мнение эксперта
Сергей Сарбаев, член правления саратовского отделения «Боевое братство»:
– Я понимаю, что идет армейская реформа, но любая реорганизация должна быть разумной. Если есть закон, который гарантирует прохождение медицинского обслуживания в госпитале, – значит, такая структура должна быть, возможно, в иной форме. А перевод ветеранов и участников боевых действий в муниципальные поликлиники – это сложности. Около 1 тысячи человек из саратовского отделения «Боевого братства» – потенциальные клиенты военного госпиталя. Поэтому я считаю, что места в новом госпитале нужно сохранить хотя бы для инвалидов: ведь свои ранения они заработали не в очередях, а на поле брани.
Ломать – не строить
В результате реформы армии в России должны быть расформированы 22 военных госпиталя. Однако в Пензе и Самаре общественникам, при поддержке местных властей, удалось «отбить» медицинские учреждения. Один из старейших лечебных учреждений – Казанский военный госпиталь чудом избежал закрытия – министр Минобороны Анатолий Сердюков отменил приказ о ликвидации. А в Томске против закрытия военно-медицинского института и госпиталя выступил сам губернатор Сергей Точилин, направив письма в Минобороны и президенту РФ.
В Саратове встать за защиту потерявших здоровье «афганцев», «чеченцев» и простых военных пенсионеров некому. Ни один чиновник (не говоря уж о губернаторе) не заинтересовался проблемами военных, да и общественники промолчали. Уполномоченный по правам человека в Саратовской области Нина Лукашова, получив письма от сотрудников Саратовского военно-медицинского института, направила обращение к уполномоченному по правам человека в РФ Владимиру Лукину. Хотя логичнее было бы потребовать ответ от Министерства обороны. Единственные, кто выступил в защиту медиков и ветеранов, – Союз советских офицеров и горком КПРФ, устроившие пикет около правительства области.
Но самое интересное в этой ситуации – это молчание военных чиновников. Бывший замначальника военно-медицинского института, а ныне начальник военной институтской поликлиники Алексей Шишов на мой вопрос о судьбе госпиталя посоветовал не заниматься этой проблемой и заверил, что все кончится хорошо. Вот только не пожелал объяснить для кого. Еще больше заинтриговал новый начальник военно-медицинского института, недавно прибывший из Санкт-Петербурга для контроля над ликвидацией вуза. На мой вопрос о реформировании военного госпиталя подполковник Иван Лобачев заявил, что «информация о том, что ветеранов военной службы и участников боевых действий переводят в муниципальные поликлиники, не соответствует действительности». Охотно этому верю: не исключено, что Минобороны, заигравшись в армейскую реформу, просто забыло о дальнейшей судьбе военнослужащих и не подготовило никаких официальных документов по их дальнейшему медицинскому обслуживанию. На все остальные вопросы Иван Лобачев отвечал заученной фразой: «По всем вопросам обращайтесь в Департамент информационной политики Минобороны».
Правда, впоследствии выяснилось, что такого департамента нет и в помине, видимо, начальник института имел в виду Управление информации и общественных связей Минобороны России, откуда ответ на запрос от провинциальной прессы идет по полтора-два месяца. Ну да не это главное.
Главное заключается в том, что совсем скоро в стране будет уничтожена военная медицина – лучшая в мире по опыту и структуре образования. И вместо того чтобы честно признаться в том, что на армию банально не хватает средств, военные чиновники придумывают реорганизации и структурные преобразования, хотя причина проста – товарно-денежные отношения. Вот только жаль, что невольными жертвами бессмысленной реформы стали люди, которые полжизни посвятили защите Отечества, а теперь оказались просто лишней гайкой в изношенном военном механизме.
P.S. Территория Саратовского военно-медицинского института на Ильинской пл., 17, занимает около 1,5 га. На территории четыре здания – административные корпуса, общежитие, столовая. Говорят, что на этот лакомый кусок земли уже есть покупатели.
Ирина Лихоман, «МК в Саратове», №44 (686)