Фарсом, постыдным для судопроизводства, завершилось 10 апреля заседание в Василеостровском районном суде по жалобе возобновить расследование уголовного дела – в нём признаки преступления о причинении смерти по неосторожности. Инцидент произошёл в квартире, где в этот момент находился молодой отпрыск очень известного и медийно раскрученного человека. Подробности истории, которая грозит стать сенсационной для Санкт-Петербурга, «Конкретно.ру» расскажет по результатам следующего судебного слушания.

Про труп

Двадцатилетний Максим Бибичев был найден мёртвым утром в квартире на ул. Шевченко. Вместе с ним там находился отпрыск человека, которого считают едва ли самым большим знатоком бандитских 90-х. Что происходило в этой квартире на самом деле, так и осталось тайной. Вечером в ней шумела молодёжная вечеринка. Гости разошлись, с хозяином остался только Максим.

Утром он оказался мёртвым. Причём юный приятель Максима сначала хладнокровно привёл в порядок помещение ванной, где лежал труп, а затем сообщил о происшествии в полицию и скорую. Этот же хозяин квартиры и один из срочно вызванных назад гостей в нарушение УПК РФ стали понятыми. 

В показаниях сотрудников скорой и полиции, а также в пояснениях оставшегося в живых участника вечеринки, положение трупа оказалось разным. Вскрытия тела не производилось, акта судебно-медицинского исследования нет. Мобильные телефоны у молодых людей, веселящихся в квартире накануне, не изымались. Но как решила Шах Е. А., следователь СО ГСУ СК РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Максим отравился оксидом углерода из неисправной газовой колонки. В заключении указано, что следов этилового спирта, наркотических, психотропных сильнодействующих лекарственных препаратов, а также повреждений на трупе обнаружено не было. 

А так как достаточных данных, которые свидетельствовали бы о наличии в действиях неустановленных лиц признаков преступления, предусмотренного ч.1 ст.109 УК РФ., следователь не усмотрел, то уголовное дело № 12002400003000058 было прекращено. За отсутствием события преступления. При этом в доказательствах, объяснениях лиц, протоколах допросов, экспертизе, которые имеются в материалах дела, есть противоречивые факты и многочисленные нарушения УПК. В этом убеждена мать Максима – Елена Бибичева, которая обратилась в Василеостровский районный суд.

Напомним, что ч.1 ст.109 УК РФ предусматривает наказание в виде исправительных работ на срок до двух лет, либо ограничения свободы на срок до двух лет, либо принудительных работ на срок до двух лет, либо лишения свободы на тот же срок. Но для очень известного и медийно раскрученного человека страшнее получить удар по своей репутации. Особенно если учесть неоднозначную деталь – ранним февральским утром он будто бы решил прогуляться с женой по Васильевскому острову и оказался рядом с квартирой сына, когда тот обнаружил труп…

Про суд

Адвокат Наталья Черникова смиренно ждала в коридоре, когда в зале заседания пройдёт срочное совещание служительницы Фемиды и представителя прокуратуры. В назначенное время заседание не началось, и ей пояснили: «Ждём» – «Кого?» – «Вам же сказали, ждём». По всей вероятности, неизвестного участника заседания так и не дождались, или же обговорили наброски предстоящего судопроизводства. Поэтому Черникову всё-таки пригласили в зал.

Что происходило в дальнейшем, лучше понять из аудиозаписи судебного заседания, которую мы предоставляем нашим читателям с краткими пояснениями.

Судья Оксана Демяшева: «Кто у нас участвует в судебном заседании?»

Адвокат Наталья Черникова: «Адвокат Черникова, представляю интересы заявителя».

Судья: «Судебное заседание объявляется открытым. Поступила жалоба заявителя Бибичевой Елены Викторовны на постановление о прекращении уголовного дела 19 сентября 2021 года. Ордер адвоката имеется в материалах дела… В заседании принимает участие прокурор…»

Старший помощник прокурора Василеостровского района Ирина Никандрова (шёпотом): «Не принимает… Я же не надзирающий…».

Судья: «Не принимаете?»

Прокурор (уже в голос): «Хотя принимаю. Скажу слова за надзирающего».

Судья: «Прокурор у нас принимает участие в судебном заседании Никандрова и адвокат Черникова. Отводы составу суда, участникам судебного разбирательства?»

Адвокат: «Нет, уважаемый суд».

Прокурор: «Не имею».

Судья: «Отвода составу суда в ходе судебного разбирательства не заявлено. Адвокат поясните, в настоящем судебном заседании у нас принимает участие заявитель?»

Адвокат: «Нет, заявитель не заявлял ходатайства о личном участии, заявителю достаточно меня в качестве представляющего его интересы».

Судья: «По поводу отводов у прокурора?»

Прокурор: «Нет, у меня нет. Просто будет сообщение за надзирающего…».

Судья: «У адвоката?»

Адвокат: «Отводов нет».

Судья: «Участникам процесса разъясняется, что рассматривается заявление о споре и ведется запись судебного заседания… Та-а-ак, у нас имеются пояснения…»

Прокурор: «Да, ваша честь. У меня имеются пояснения. Дело в том, что (поперхнулась)… Само содержание жалобы подразумевает, что нам необходимо в судебном заседании задать вопросы следователю. А следователь у нас сегодня, извините, был уведомлен должным образом, но не смог явиться в связи со срочными действиями за пределами Санкт-Петербурга. Она уехала в ИЗ-47/1 («Новые Кресты», Колпино – прим. ред.). А кроме того в судебном заседании необходимо, учитывая содержание жалобы, присутствие прокурора, надзирающего за следствием в Следственном комитете. Он сегодня утром должен был подтвердить присутствие, зная о дате судебного заседания. Но он никак не сможет, потому что его срочно вызвали в прокуратуру для дачи пояснений по… По нашим там обстоятельствам… В связи с чем я прошу дела слушание отложить, потому что без их присутствия невозможно рассмотрение жалобы в принципе».

Адвокат: «Жалоба, уважаемый суд, подана была 14 декабря! Рассматриваем мы её в апреле месяце. Я считаю, что это злоупотребление своими должностными полномочиями, в том числе со стороны следователя, а также со стороны прокурора, поскольку о данном заседании было известно всем участникам процесса заблаговременно. Я понимаю позицию прокурора, потому что, действительно, вопросы следователю задать необходимо, так же, как и вопросы прокурору (надзирающему – прим. ред.)».

Прокурор (назидательно): «Прокурору вопросы не задают…».

Адвокат: «Ну может быть у суда были бы вопросы прокурору, я так думаю, по данному материалу… С учётом того, что у нас материал с условными личностями участников уголовного процесса… Я поддерживаю ходатайство об отложении, но хочу на протокол сказать, что суд, считаю, должен применить какие-то свои административные ресурсы. Потому что если сотрудники прокуратуры и следствия не будут ходить, то мы жалобу не рассмотрим никогда. А материал касается событий 2020 года».

Судья: «С учётом пояснений о причинах неявки следователя, а также надзирающего прокурора, имеются в материалах дела сведения надлежащего извещения данных лиц, суд полагает необходимым отложить судебное заседание настоящего дела, известив участников о дате и месте его проведения, включая заявителя…».

Прокурор (нарочито с нотками вины в голосе): «Ваша честь, слёзно умоляю, учитывая, что Генеральная к нам приедет… Можно, не в апреле? Никто не придёт по крайней мере, во-о-обще… Нас с четверга «выкосят».

Судья (деловито листая свои записи): «Ну у нас и дела назначены достаточно плотно, поэтому…».

Прокурор: «Спасибо большое!»

Адвокат: «А когда приезжает, извините, Генеральная?»

Прокурор: «Тринадцатого…».

Адвокат (с непониманием): «Сегодня – десятое, завтра – одиннадцатое… Давайте, завтра рассмотрим…».

Прокурор (насмешливо): «Да-да, мы как раз с ноября готовились, а завтра нас никто никуда не позовёт».

Судья (вторит): «У нас достаточно большой аншлаг…».

Адвокат: «Я понимаю…».

Судья: «Посмотреть даже на эту неделю… в четверг».

Адвокат: «Уважаемый суд, но вы поймите правильно, нам нужно нормальное судопроизводство – с 14 декабря жалоба не рассмотрена. Три года как уголовному делу!»

Прокурор (с улыбкой): «Можете рассматривать без следователя…».

Адвокат: «Я не могу, к сожалению».

Прокурор: «А какие варианты?»

Адвокат: «Ну понятно…».

Судья (продолжая листать записи): «У нас очень плотный аншлаг. Не могу найти возможности просто… У нас есть дела, которые мы слушаем целый день – сидим с двенадцати дня и заканчиваем в шесть (в восемнадцать – прим. ред.)».

Адвокат: «Я понимаю, но пока дело находится в суде, у меня нет других возможностей с этим вопросом работать, потому что жалоба по 124-й (УПК РФ – прим. ред.), и естественно прокуратура заворачивает, поскольку материал у вас…».

Прокурор: «Есть возможность у суда запросить дело обратно»

Адвокат: «Но она (прокуратура – прим. ред.) не запрашивает. Возможности не лишена, но не реализует».

Судья: «У нас тут есть пятница. Не знаю (смотрит вопрошающе на прокурора – прим. ред.), надзирающему во второй половине удобнее, чем в первой?»

Прокурор: «В каком месяце?»

Судья: «Это май, я в апреле во-о-обще не могу дату назначить…».

Прокурор: «Вот и надзирающий в мае, я надеюсь, придёт. Ну если не уволят. Такие у нас перспективы».

Судья: «Давайте попробуем в дежурную неделю встретиться…».

Прокурор: «В 21:00, в лучшем раскладе. Или позже»

Судья: «Думаю, что 10 мая нас вряд ли с утра завалят (делами – прим. ред.)».

Прокурор (нарочито угрожающе): «Я ему напишу крайне гневную записку!»

Адвокат: «Можно как-то, чтобы у нас всё-таки 10 мая надзирающий подошёл, потому что и проверка (Генеральной прокуратуры – прим. ред.) к тому времени уже точно пройдёт…».

Прокурор: «Ну да».

Адвокат: «Хорошо бы, если бы следователь тоже пришёл».

Судья: «Да-да-да-да, естественно».

Прокурор: «Извините, ваша честь, я очень быстро схожу к Елене Владимировне (Леоновой, судье по уголовным делам – прим.ред.), у меня там что-то по главе (администрации Василеостровского района – прим.ред.) идёт».

Судья (адвокату): «Тогда надо будет заявителя известить, с распиской, что получила».

Адвокат: «Да, давайте, я подпишу, безусловно…»

Осталась одна сумка…

В этом месте на аудиозаписи чётко слышно цоканье каблуков по залу. Это с чувством выполненного служебного долга прошла на выход старший помощник прокурора Василеостровского района Ирина Никандрова. От представителя надзорного ведомства осталась в судебном заседании только сумка на подоконнике.

Спустя минуту величественно удалилась в совещательную комнату судья Оксана Демяшева. Кстати, так и не объявив о завершении слушания.

«Вы можете идти, – вдруг обратила внимание на корреспондента «Конкретно.ру» секретарь, – заседание закончено».

Занавес…

Павел Луспекаев, «Конкретно.ру», фото автора, а также из открытых источников