Гостайна и журналисты

<z>А в действительности все было не так, как на самом деле</z>
Вкратце история такова. Два Константина, будучи журналистами криминального отдела, в октябре прошлого года провели собственное расследование и по его результатам опубликовали статью «Суперагент по кличке Артем». Герой их материала – Гелий Богданов, осужденный в 1999 году на 12 лет за наркоторговлю, поистине оказался личностью загадочной. Факты его биографии настолько запутаны и не стыкуются между собой, что наводят на мысль, будто Гелия по кличке Артем настолько «зашифровали», что теперь сам черт не разберет, чей же это «внештатный агент» на самом деле.
Отбывать определенное судом наказание Гелий был отправлен в…. Таджикистан. В тот период он по документам являлся гражданином данной республики, а кроме того таджикские власти сделали по поводу этого человека соответствующий запрос и попросили этапировать его для проведения следственных действий по другому делу. Передача лица, являющегося гражданином другого государства для отбытия наказания по месту подданства, штука очень сложная, но возможная.
Однако главные странности начались после этого. Уже в 2001 году Гелий вновь появился в на территории России. И снова отправился в Пермь, где и был задержан на вокзале сотрудниками УВД на транспорте, но по не выясненным до сих пор причинам отпущен. Еще год спустя, в 2002 году, он задерживается в качестве наркокурьера, на этот раз уже сотрудниками местного отдела ФСБ. Эта странная история и привлекла внимание Стерледева и Бахарева. В ходе подготовки публикации журналистов заинтересовало, в частности, на каких основаниях Богданов, осужденный за особо тяжкое преступление, был отпущен всего через два года. На этот счет существуют две версии, пока никем не проверенные и не подтвержденные.
По одной, Богданов был отпущен по… амнистии к 55-летию Победы в Великой Отечественной войне, проводимой в России в 2000 году. Подлинность постановления никто не проверял. По второй версии, со слов самого Богданова, он был отпущен таджикскими властями по программе защиты свидетелей. Что правда, а что ложь в этой истории, видимо, предстоит выяснять компетентным органам. Но, так или иначе, во время задержания через два года на пермском вокзале у агента Артема (то есть Гелия Богданова) было найдено три паспорта – два на одну и ту же фамилию – Реганов. Один «Гелий Реганов» был русским, получившим документ нового образца в Липецке (надо сказать, что этот город находиться ну очень далеко от Перми). Второй «Гелий Реганов» был таджиком. При человеке с двумя паспортами на одну фамилию была найдена справка об освобождении на Гелия Богданова
Вот такого Гелия Реганова-Богданова с кучей документов, подлинность которых тогда никто не проверял, отпускают на свободу. Журналисты предположили, что именно в этот момент он был завербован правоохранительными органами в качестве осведомителя и получил псевдоним «Артем». Арест же агента Артема уже в 2002 году сотрудниками ФСБ объяснялся либо не состыковкой в работе «старших» и «младших» братьев, либо извечным соперничеством двух служб. В статье высказывалось предположение, что Артем был вообще двойным агентом, работая и на тех и на этих. Позже, уже во время судебного разбирательства, адвокатом журналистов, известным петербургским правозащитником-юристом Юрием Шмидтом, было сделано еще одно предположение. Согласно ему Реганов-Богданов – вообще тройной агент, и заслан таджикской наркомафией в наши правоохранительные и силовые структуры. Предположение, надо сказать, не лишенное оснований, хотя бы потому, что, по словам экс-директора ФСБ Николая Ковалева, опрос, проведенный в 2001 году в 18 субъектах Российской Федерации, показал значительную степень коррумпированности администраций регионов, судов, адвокатов. Ковалев скромно умолчал о сотрудниках собственного ведомства и МВД. Однако 87% респондентов прямо указали на те или иные реально существующие случаи коррупции именно в сфере незаконного оборота наркотиков.
<z>За себя и за того парня</z>
Но вернемся к нашим героям. Публикация с фактами, возмутившими журналистов, вышла в пермской газете «Звезда» в октябре и вызвала соответствующую реакцию со стороны правоохранителей. ФСБ возбудило уголовное дело по факту разглашения секретных сведений, дело дошло до суда. Пикантность ситуации придали несколько факторов. Во-первых, один из обвиняемых журналистов – Константин Бахарев – до того, как податься в акулы пера, сам был начальником отдела криминальной милиции. Естественно он воспользовался своими старыми связями для получения необходимой информации. Так в деле журналистов появился еще один фигурант – сотрудник милиции Сергей Дудкин. Именно он и «слил» журналистам данные о теневой стороне биографии Гелия Богданова.
Интересно, что несмотря на признание Богданова в этом деле потерпевшим, в зале суда он находился за решеткой (сказалась не отбытая часть наказания в 10 лет и сомнения в правильности досрочного освобождения), а журналисты в статусе обвиняемых находились по другую сторону прутьев, там же где судья, прокурор, адвокаты и свидетели.
Зрителей в зале не было, группы поддержки из журналистского коллектива самой редакции и экологов-анархистов пикетировали здание суда на улице. Традиционно считающиеся сильными в правозащитной среде пермские общественные организации скромно молчали, вообще предпочитая не замечать это судебное разбирательство.
<z>Пусть неудачник плачет</z>
Суд журналисты выиграли в конце июля, получив полное оправдание. Но точки в этой истории не расставлены. Наоборот, появилось много вопросов. Юрий Шмидт рассказывает, что во время судебного разбирательства свидетели – представители правоохранительных органов, всеми силами пытались доказать, что Богданов действительно очень ценный агент. Количество сданного по его «наводкам» героина увеличивалось от допроса к допросу. По словам Шмидта, начали с 12 кг. а закончили на 25-ти. Следует напомнить, что деятельность Богданова в роли осведомителя началась в 2001 году, закончилась год спустя. Если верить сведениям о том, что только один Богданов за год помог изъять из оборота 25 кг наркотика, то невольно задаешься вопросом – а что в таком случае делали коллеги пермских милиционеров в Москве, которым всем вместе за тот же 2001 год удалось изъять в столице всего каких-то «жалких» 46 кг. Когда же стали проверять показания свидетелей, выяснилась еще более удивительная вещь. Юрия Шмидт утверждает, что по сведениям полученным от Богданова, реально были задержаны всего две партии героина общим весом 2,5 кг. Однако и это еще не все сюрпризы. Экспертиза показала, что в обеих партиях общий вес героина не превышал 12 граммов, повторная экспертиза выявила еще меньшее содержание зелья в одной из партий. Весь остальной вес составляло некое порошкообразное вещество.
Возникает второй комплекс вопросов: а какова же тогда цена тем рапортам правоохранительных органов об изъятых из оборота крупных партиях героина и других наркотических веществ? Где гарантия, что это не такие же «куклы», как и пермские, изъятые по наводке «ценного» осведомителя? Сколько таких «кукол» изымается, и как это отражается на показателях отчетности борьбы с наркооборотом и накробаронами? Поневоле хочется сослаться на высказывание Владимира Жириновского, заявившего в октябре 2001 года на парламентских слушаниях в Совбезе, что спецслужбы сначала создают каналы наркотиков, а потом с ними же борются. Самое печальное, что тогда же на заседании Совбеза наличие таких данных подтвердил и консультант Управления по борьбе с контрабандой и незаконным оборотом наркотиков ФСБ Сергей Семенов.
<z>Крайние становятся в очередь</z>
Еще один комплекс вопросов касается качества подготовки и профессиональной пригодности наши правоохранительных органов и спецслужб. Похоже, что десять лет спустя на их работе начинает сказываться отсутствие профессионалов, ушедших в период разгона, реорганизации, задержек зарплаты и прочих коллизий начала и середины 90-х годов, теперь уже прошлого века. Иначе как непрофессионализмом трудно назвать даже сам факт вербовки. Юрий Шмидт, со слов своего подзащитного Константина Бахарева, утверждает, что именно то задержание Богданова, которое стало моментом подписания контракта о сотрудничестве, вызывает очень и очень большие сомнения. Оно пришлось на 29 декабря 2001 года, а уже 4 января 2002 года Богданов был отпущен. В этом промежутке было всего два полноценных рабочих дня – 30 декабря 2001 года и 3 января 2002-го. За столь короткий срок физически невозможно было провести всю процедуру необходимых тщательных проверок и согласований, положенных по закону. Подобное головотяпство сводит на нет даже версию о том, что Богданов специально был послан «сидеть» в Таджикистан, для выявления каналов, налаживания связей и других мероприятий. В этом, кстати, ничего удивительного нет. Таджикистан граничит с Афганистаном – страной, производящей наркотик. Американцы, например, уже давно расставили свои посты по борьбе с наркобизнесом именно в тех странах, откуда наркотики распространяются и в регионах, где они готовятся. По словам бывшего начальника ГУВД Москвы Николая Куликова, Россия еще в советское время имела подобное специальное подразделение на территории Турции. Так то в советские времена. А сейчас молодой сотрудник милиции получает зарплату, эквивалентную 3 грамм рыночной стоимости героина. Денежное довольствие генерал-лейтенанта, прослужившиего12 лет, аналогично стоимости 12 грамм героина. Какое вознаграждение получает осведомитель – и вовсе относиться к гостайне. Может и вообще никакого вознаграждения он не получает (что вполне допустимо с учетом нищенского финансирования наших правоохранительных служб), но все равно – гостайна. При такой постановке вопроса модное нынче направление борьбы не просто с наркотиками, а с наркотерроризмом, превращается в вечный бой с ветряными мельницами. На кону, с одной стороны, утверждение: один килограмм героина убивает народа больше, чем один килограмм гексогена, а с другой – зарплата борцов и бойцов невидимого фронта. И степень их защиты тоже. Любопытствующий, сунувший нос в тайные лабиринты служебных и денежных взаимоотношений, нравственных понятий и межведомственных коллизий, рискует остаться крайним.