После августа

Миновала «золотая эра» питерской частной охраны. Новый бизнес уже не казался чем-то непривычным. Практически в каждом магазине, гостинице, на заводских проходных и в бизнес-центрах дежурили негосударственные силовики. 15 июля 1998 года, накануне экономического дефолта, в Петербурге праздновали пятилетие с момента создания управления по лицензионно-разрешительной работе ГУВД. Столы ломились от яств. Стражи порядка братались с частной охраной. А начальник «лицензионки» полковник Александр Митрофанов, трагически погибший спустя несколько лет, громко удивлялся: «Кто мог подумать в середине восьмидесятых, что у нас будут частные охранники, детективы, а сейчас их число в городе и области превышает пятнадцать тысяч человек – свыше 10 процентов всех охранников и детективов России!» К этому времени общая численность охранных предприятий перевалила в Петербурге за восемьсот. Однако с начала действия в регионе «Закона о частной детективной и охранной деятельности» более 250 охранных фирм лишились лицензий за совершение сотрудниками административных правонарушений и уголовных преступлений.
Примерно в эти же июльские дни основатель «Стафа» Михаил Тимофеев, размышляя о том, не миновал ли силовой бизнес наивысшую точку своего развития и катится вперед лишь по инерции, заметил: «Был период, когда одна за другой создавали биржи. Потом с таким же успехом они лопались. Затем пришло время банков, капитал которых зачастую не превышал финансовых оборотов средней торговой фирмы. Так произошло и с охранным бизнесом. Сидит бизнесмен и думает, почему у компаньона на складе стоит грозная фирма «Всеобщая безопасность», а у него упаковочный цех охраняет какой-то милиционер с огурцом в кобуре. Надо создать охранную структуру «Универсальная защита» или нанять фирму «Охрана-континенталь»… Проходит время, и выясняется, что обеспечение безопасности – затратный механизм. Ведь охрана не приносит денег, а помогает лишь сберечь заработанное. Но если ты хочешь, чтобы охранник был одет в форму, имел оружие и средство мобильной связи – плати. Бремя внешнего лоска несет на себе заказчик… Когда заходит речь о затратности обеспечения безопасности, я всегда привожу пример времен моей службы в Комитете. Было в госбезопасности такое направление – объекты жизнеобеспечения: Водоканал, аэропорт, мукомольный комбинат… Их деятельность курировал специальный сотрудник. И вот проходит подведение итогов за год. Кто-то работает по шпионам – получено столько-то сигналов, проработано, выявлено, установлено контактов с иностранцами. А вставал оперработник по объектам жизнеобеспечения: «Укреплены оперативные позиции там-то, и все». Ничего не произошло, все – слава богу. Руководство говорит: «Хороший результат». Так вот охрана сродни этому. Но все-таки, безопасность и сыск всегда оставались государственной привилегией. И я думаю, в конце концов, охранный бизнес будет жестко централизован…»
Руководитель «Стафа» немного ошибся в своих предположениях. Частных охранников не принялись строить по ранжиру высокие чины в погонах. Грянул экономический кризис. И охранным предприятиям, равно как и их клиентам, пришлось выживать в новых условиях. На предприятиях резко сократился размер заработной платы, еще недавно исчислявшийся в долларах. Были отправлены на свободный прокорм «дикие бригады». Офисы коммерческих фирм, привыкшие относиться к охранникам как к всесезонному предмету интерьера, установили системы контроля доступа, и фильтровать посетителей по степени надежности стали миниатюрные секретари.
На некоторое время стихло и противостояние частной охраны и «милицейских крыш». Казалось, с осени 1996, когда были якобы за вымогательство арестованы два охранника из «Торнадо», прошла вечность. Как и после громкого задержания руководителей охранного предприятия «Барс-протекшн» весной девяносто седьмого. Бывших сотрудников отдела по борьбе с организованной преступностью ФСБ, ушедших в силовой бизнес, тогда предъявили телезрителям в виде злостных вымогателей. На «Барс-протекшн» навесили ярлык «чекистских отморозков». А когда несправедливо задержанных охранников отпустили восвояси, неожиданно выяснилось – весь сыр-бор разгорелся потому, что люди из РУОПа решили взять под «крышу» чужого клиента. Как заметил вскоре в разговоре генеральный директор предприятия «Барс-протекшн» Владимир Жуков, «Периодически я узнаю, что мы кого-то убили или порвали на части. Нехватка информации порождает страх и слухи. Ну, а раз ходят слухи – мы живы. Разговоры о беспределе у коллег и клиентов ничего, кроме недоумения, не вызывают. Что касается нашего задержания, скажу так: мне звонили многие люди, не понимая, как это произошло. А я отвечал в шутку, что у меня не хватило денег на нормальную рекламу, поэтому получилась плохая. Если честно, считаю тот случай проявлением обычного милицейского произвола».
Затем обвинят в вымогательстве и отправят в Кресты силовиков из «Комкона». Пройдет еще немного времени, и бригаду Концерна «Защита», приехавшую к должнику за деньгами, расстреляет наряд милиции… И при каждом таком случае стражи порядка будут к месту и не очень вспоминать то ефимовский «Скорпион», то инцидент в «Невском паласе». За всем этим в городе незаметно появится охранное предприятие «Диана». Только много позже оперативники свяжут его с давним соратником Кости-Могилы, неким Андреем Мироедовым или Мирычем.
Августовский дефолт совпал с первым исходом руководителей охранного бизнеса в другие сферы хозяйственной деятельности. Самым экстравагантным оказался, пожалуй, морской спецназовец Константин Крутцов. Когда-то он гонял своих подчиненных по побережью Средиземноморья и сопкам Заполярья, прыгал на десантных куполах при ветре 14 метров в секунду и сотни часов отработал под водой, взрывал все, что взрывается и стрелял из всех видов оружия. Подтягивался пятьдесят раз за подход, пробегал километр быстрее трех минут и преодолевал четырнадцать километров в ластах в открытом море в пятибалльный шторм. Ему принадлежало и емкое высказывание «Спецназовец – это хорошо навьюченная лошадь».
В 1991 году единственная бригада спецназа ВМФ, расположенная неподалеку от Очакова, отказалась присягнуть на верность Украине. Многие офицеры перебрались кто в Москву, кто в Петербург. «В силу специальной подготовки мы хорошо представляли, как можно проникнуть на любой объект, – вспоминает Константин Крутцов. – в 1995 году, по примеру своих коллег в Москве, создали здесь охранное предприятие «Брекватер». Кстати, название «Брекватер» – это не фамилия учредителя, как думают иногда, а название гидротехнического сооружения: своего рода волнолом. Стрелки? Деловые встречи с особым антуражем и повышенным риском. В середине девяностых предприниматели уже поняли, что бандитские «крыши» не надежны. Да и по части организации стрелки, ее информационного обеспечения и психологической устойчивости офицеры спецназа были на голову выше своих оппонентов. Однажды бритоголовый пацан, как выяснилось позже – недоучившийся ПТУшник, начал бравировать, что вся бригада «заряжена» стволами. Я ответил вполне миролюбиво: только владеть оружием вы не умеете. Пришлось продемонстрировать, насколько быстро можно извлечь пистолет – кстати, официальный «брекватерский» – из кобуры. Это стало веским аргументом для человека, который привык уважать только силу…»
В середине девяносто восьмого руководитель «Брекватера» поразил всех знакомых. Он переместился в кресло заместителя директора фабрики «Трибуна» по пошиву нижнего женского белья. А потом и возглавил предприятие. Дела на фабрике складывались неважно. Трехмесячные невыплаты по зарплате, большая кредиторская задолженность, введение процедуры банкротства. «Мне казалось, что в охране я уже все наладил, – рассуждает Константин Крутцов. – Хотелось попробовать себя в другом бизнесе, в других масштабах. На фабрике даже в такой плачевной ситуации работало более пятисот человек. Это же совсем иной уровень!»
Со временем на предприятии выстроилась современная экономическая инфраструктура, появились контракты с владельцами международных брэндов. Установился, как говорят в таких случаях, четкий военно-морской порядок: для управления – подъем флага в 8:30. Сход с корабля – с разрешения командира, после выполнения задачи. За полгода дебиторская задолженность сократилась в пять с половиной раз. А потом «Трибуна» вышла из внешнего управления, рассчиталась по долгам с государством и поставщиками. Константин Крутцов, тем временем заочно окончил с отличием Университет экономики и финансов. И теперь воспринимает охранную деятельность как нормальный плановый бизнес, который, несмотря на специфику, подчиняется всем законам рынка. Как-то клиент изумился, когда ему в начале совместной работы представили отчет об уволенных за попытку воровства с охраняемого объекта сотрудниках «Брекватера». Принцип Константина Крутцова некоторым покажется старомодным – не скрывать правду, иначе охране не будут верить.
Например, на взятом «Брекватером» под охрану Калининградском янтарном комбинате хищения прежде достигали немыслимых размеров. Питерских охранников тоже попытались втянуть в криминал. Не вышло, хотя для обеспечения безопасности объекта руководителям «Брекватера» потребовалось привлечь почти восемьдесят новых сотрудников.
Однажды местные бандиты попытались физически расправиться с охраной. Дело дошло до рукопашной. Но сотрудник «Брекватера», в прошлом офицер спецназа, награжденный орденом Мужества за войну в Чечне, в одиночку отделал пятерых негодяев. После этого связываться с питерцами местным мафиози расхотелось.
В какой-то момент казалось, с завершением «Золотой эры» изменилось само время. Частные охранники уже предпочитали не влезать в криминальные разборки, а буднично защищать объекты, что называется, «от противоправных посягательств». Но так ли буднично? Едва ли не каждые десять дней охранникам приходилось вступать в огневой контакт.
В марте 1998 года сотрудник охранного предприятия «Комкон» отразил нападение на руководителя «Невской оптики». будучи ранен, открыл ответный огонь из служебного оружия.
3 июня тремя выстрелами из пистолета «Скорпион» был тяжело ранен учредитель охранного предприятия СОБ.
8 июня около подъезда собственного дома прохожие обнаружили убитым из пистолета начальника службы безопасности охранного предприятия «Мурена».
17 июля неизвестный преступник открыл огонь в заместителя генерального директора предприятия «Правопорядок Санкт-Петербург», которого едва успели доставить в больницу с ранением брюшной полости, сквозным ранением правой голени и правой кисти.
В начале сентября неизвестный преступник попытался убить охранника из предприятия «Петроград», но лишь ранил его в правое бедро и лодыжку.
В сентябре в своем автомобиле был взорван охранник из «Алекса», с осколочным ранением ног его госпитализировали в тяжелом состоянии.
В ноябре, предотвращая вооруженное ограбление кассы «Молокозавода 4» были ранены в живот и грудь сотрудники охранного предприятия «Аргус». Это всего несколько эпизодов из длинного перечня.
«В 1998 году мы получили оперативную информацию о готовящемся вооруженном нападении на один из охраняемых нами объектов, – рассказывает директор чекистского «Ската» Юрий Ларьков. – Поставили в известность об этом начальника криминальной милиции и руководителя уголовного розыска Выборгского района. Восемь экипированных и вооруженных охранников вместе с представителями правоохранительных органов приняли участие в задержании. Законодательство не предусматривает участие частной охраны в таких операциях, и непосредственно злодеев скручивали сотрудники уголовного розыска. Думаю, узнай о совместной работе вышестоящее милицейское начальство, оперативников по голове не погладили бы… У преступников изъяли одну единицу огнестрельного оружия, ножи. Двое из налетчиков находились в федеральном розыске. Один из них уже участвовал в нападении на подобный офис раньше, и был опознан работниками пострадавшей фирмы».
Все чаще в сознании обычных людей охранники из бандитов становились защитниками. Особенно заметным это становилось в глубинке, в той же Ленинградской области, где негосударственные силовики иногда казались привычнее сельских участковых. Да и в методах воздействия на нехороших людей, в отличие от милиции, не слишком стеснялись.
Как-то ехала смена охранников на отдаленный объект. Путь неблизкий. Остановились на ночлег в деревенском доме. Вдруг среди ночи вбегает, чуть не рыдая, парень – ограбили! В деревню вернулся после отсидки рецидивист, начал пальцы гнуть. Увидел, что у парня мотоцикл есть, и отобрал силой в личное пользование. Ну, рецидивист, это громко сказано. В советские времена загремел мужик «на зону» за кражу кучи колхозного навоза. А потом уже сел за грабеж… Отправились охранники в ночь, мотоцикл выручать. Как только грабитель вынырнул из-за угла, «подрезали» его на машине, и двухколесное чудо улетело в кювет. Вытащили мужика, объяснили по-простому, кто здесь главный. И наутро сдали в милицию.
В другой раз прибежал к охранникам местный житель, мол, в одном из домов женщину убивают. Крепыш с резиновой дубинкой и наручниками поспешил на помощь. А в доме темень, все окна почему-то одеялами занавешены, крик, вопли. Кто-то на охранника налетел, пришлось вырубить. Второго наручниками к кровати пристегнул. Оборачивается, а на него третий ухарь с топором ринулся. Уклонился, но удар по касательной поймал. Оказалось, это старик, который еще в советские времена имел ходку за убийство, бросился выручать односельчан, что избивали женщину – жену одного из них. Когда милиция приехала, то на дедулю, в силу преклонного возраста, даже протокол оформлять не стали. Хотя охраннику после рукопашной накладывали швы.
Дошло до того, что правоохранительные органы, прежде избегавшие всяческого сотрудничества с частными охранными предприятиями, стали привлекать их к работе. И далеко не всегда в качестве дружинников. На Витебском вокзале в Петербурге в конце девяностых процветал своеобразный бизнес. К гастарбайтерам, которые, отработав в строительных организациях, возвращались с зарплатой домой, подваливала местечковая братва. «Короче, – говорили законопослушные граждане, – вы тут, чучмеки, работаете, а налоги не платите. Ну-ка скидывайте по сто баксов «в кассу взаимопомощи», и скатертью дорога…» Милиция гонялась за грабителями до одури, но напрасно. Проблема состояла еще и в том, что заявителей не было. Сел пострадавший в поезд, и все. Преступление есть, а ограбленных – след простыл.
Однажды группа рабочих, уезжавших в дальние края, обратилась к руководству дорожно-строительной компании за защитой. Компания, в свою очередь, привлекла к решению проблемы охранное предприятие «Фобос». План операции разрабатывали вместе с транспортной милицией. Как вспоминает директор «Фобоса» Илья Иванов, главным было, чтобы громилы заглотили наживку – заставили рабочих отдать деньги. Дальше заявления возьмет следователь, и управится за пару часов до белорусской границы. Купюры переписали, отправили рабочих к поезду. На перроне отъезжавших остановил сотрудник милиции метрополитена. Снял штраф у тех, у кого в этот день заканчивалась регистрация, и внимательно изучил билеты… За пять минут до отхода поезда в вагон зашли шестеро молодчиков и прямиком направились к двум купе с рабочими. На требование сдать по сто долларов, работяги для вида поупирались. Один полез за кошельком, и тут же все деньги перекочевали к бандитам, дескать, теперь сами между собой разбирайтесь… На выходе из вагона валили всех. Человек пятнадцать РУОПовцы и ОМОНовцы разложили на земле. Потом «отсортировали» виновных от невиновных. Бригада отправилась на нары, а на вокзале с тех пор больше не грабили.
Вместе с тем, хотя и реже, но охранные предприятия продолжала привлекать для своих целей организованная преступность. В марте 1999 года директор охранного предприятия «Реал» вместе с подчиненными решил навязать «крышу» одному из магазинов на Московском проспекте. Поначалу «защитники» открыто забирали деньги, попутно используя персонал в качестве живой макевары. Через неделю развлечение наскучило, и двух работников торговли громилы отлупили обрезками металлических труб, но были арестованы сотрудниками РУБОП прямо на месте. В апреле того же года оперативники угрозыска совместно с ОМОНом задержали в офисе автотранспортной компании «Торгтранс» с десяток криминальных личностей, среди которых оказались пятеро сотрудников силовой фирмы «Александр Невский». Подельники силком удерживали коммерсанта, вымогая 40 тысяч долларов. Избивали, резали ножом и прижигали части тела сигаретами. А потом нашли у бедолаги ключи от квартиры и вывезли имущество в неизвестном направлении.
В целом же, повторимся, легальный силовой бизнес к этому времени крепко усвоил необходимость установления добрых отношений с государевыми людьми. Иногда частная охрана настолько приближалась к действующим элитным подразделениям спецслужб, что воспринималась обывателями как само это подразделение. Отчасти такое восприятие соответствовало действительности.
Ассоциация ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» наведалась в Петербург еще в 1995 году. Чекистские спецназовцы, уже успевшие крепко поставить свои охранные предприятия на столичном рынке, постепенно двинулись в регионы. Подробнее о том, как предполагали ветераны легендарной «Альфы» собрать воедино влиятельные силовые структуры на всей территории России, и что получилось из этой амбициозной затеи, мы расскажем в одной из следующих глав. Пока же скажем, что в тот раз Ассоциация «Альфа» ограничилась установлением партнерских связей с питерской Ассоциацией «Защита». Незадолго до августовского кризиса произошло событие, кардинально изменившее статус охранников-москвичей в Северной столице. Представителями Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» совместно с Алексеем Модневым, в прошлом – кадровым армейским офицером, было учреждено полноценное «дочернее» охранное предприятие. Его назвали «Альфа-Нева».
Из армии Алексей Моднев уволился в январе 1991 года. И поскольку решил крепко встать на ноги «на гражданке», то пошел в сторону, прямо противоположную охране. Устроился в коммерческую фирму на должность простого товароведа. «Многие в ту пору знали, с чем это связано, особенно после Афганистана, – заметит он лет через десять. – У всех характер, судьба чуть перекошена, да партбилеты со всех сторон…» Владельцем фирмы оказался недавний преподаватель финансово-экономического института Павел Капыш. Алексей Моднев после собеседования был назначен заместителем начальника торгового отдела. Вскоре владельца фирмы товаровед с боевым опытом начал называть, как и другие подчиненные: вместо Павел Григорьевич – ПэГэ.
«Он был невероятно работоспособен и держал в голове множество идей с разнообразными фрагментами, картинками. В шутку говорил, что болеет холопским недугом – имеет привычку работать. Мог быть резким, жестоким, беспощадным и в деле, и в разговоре. И никто не успевал работать вместе с ПэГэ в таком же темпе… Как-то и я не попал в ногу. Может, сделал шаг чуть быстрее, может, задержался. В итоге ушел из Балтийской финансово-промышленной группы. Но это пошло на пользу. Потому что я выбрался за стены организации, которая живет в этом офисе. И жизнь вне его становится как будто виртуальной. А выпал из обоймы – бах, оказался на свежем снегу, солнце, люди ходят, нет советов, совещаний, бешеного рабочего ритма, когда с восьми утра как зарядили, так до самых двадцати трех сорока пяти, а в ноль-ноль часов – опять совещание. До смешного, став руководителем охранного предприятия «Альфа-Нева», приехал по привычке на работу с раннего утра. А в восемь пятнадцать оказалось, что уже делать нечего. Сиди, скучай и проблемы себе придумывай. То ли башмаки поштопать, то ли еще чем заняться…
Я вот служил в Афганистане и своего командира полка на всю жизнь запомнил, – продолжал Алексей Моднев. – Были офицеры лучше, службисты, а вот такого – чтобы отца-командира – больше уже не попадалось. Так и здесь… Даже прозвище Император прилипло к нему совершенно случайно. Как-то уволили человека, мол, Капыш распорядился. Без подписи ПэГэ, не поставив его в известность. Он просто взорвался: да вы так скоро моим именем будете людей расстреливать! Кто-то пошутил: уволили именем императора. Оттуда и пошло. Кстати, инцидент с уволенным сотрудником тогда же был исчерпан…»
Насколько удачно Алексей Моднев «штопал башмаки», можно судить из того, что к 2000 году среди клиентов предприятия «Альфа-Нева» значились крупная страховая компания, коммерческий банк, несколько серьезных российских и иностранных фирм. И хотя «дочка» ветеранов чекистского спецназа на фоне влиятельных силовиков выглядела довольно скромно, вслед за ней в Петербурге начали активно действовать еще несколько родственных «Альфе» охранных предприятий.
А незадолго до августовского кризиса в городе появились силовые фирмы, созданные питерскими спецназовцами, выходцами из отряда внутренних войск «Гром». С конца восьмидесятых «краповые береты» то и дело отправлялись на малые войны, а потом началась Чечня. В 1996-м «Гром» расформировали. Кто-то подался в криминал. Другие устроились в частную охрану. Сергей Сигарев и Михаил Яблоков перешли в Управление вневедомственной охраны. Работали телохранителями у известного предпринимателя. Потом бизнесмен разорился, но офицеры спецназа решили дальше держаться вместе. Организовали Санкт-Петербургскую ассоциацию ветеранов спецназа «Резерв». Она, в свою очередь, учредила четыре охранных предприятия.
Питерская братва недовольно насупилась после того, как несколько десятков бывших спецназовцев пошли на штурм завода им. Шаумяна, производившего широкий ассортимент автомобильных масел и смазок. Предприятие раздирали акционерные конфликты. Одна из сторон обратилась за поддержкой к авторитетному Косте-Могиле. В результате территория оказалась под контролем людей Константина Яковлева. Вытесненные акционеры привлекли к решению вопроса спецназ. «Краповые береты» молниеносно преодолели все барьеры и буквально на руках внесли в кабинет законного директора. Понятно, что после этого клиенты потянулись в Санкт-Петербургскую ассоциацию ветеранов спецназа «Резерв» журавлиным клином. Но «работать штурмовиками» ради установления чьей-то справедливости Сергей Сигарев и Михаил Яблоков соглашались не всегда. Предпочитали обеспечивать безопасность в рамках закона. А вот посягать на объект, находящийся под охраной «Резерва», злоумышленники опасались.
Менялись силовые фирмы, менялись и их «подзащитные». Серьезным предпринимателям требовалось уже не столько «оперативное прикрытие», сколько качественная охрана. И не всегда имидж крутых парней способствовал заключению выгодного контракта на обеспечение безопасности. Как вспоминает Константин Крутцов, руководители предприятия «Брекватор» долго примеривались, желая охранять одного состоятельного бизнесмена из бывших генералов. Понятно, что к негосударственным охранным структурам служака относился с явным предубеждением. Предпочитал работать с людьми в погонах. Как тут быть? Решение придумал заместитель директора, в прошлом – настоящий полковник. Несколько дней офис силовой фирмы бурлил, изготавливая карты возможного ведения боевых действий. Наша оборона – красные, агрессор – синие. В назначенное время полковник, облачившись в парадный мундир, со свернутыми картами подмышкой и указкой в руке направился на доклад к генералу, где двое служивых провели командно-штабные учения по защите и обороне указанного объекта. Генерал остался доволен академической подготовкой младшего по званию. И с удовольствием подписал с охранным предприятием «Брекватер» договор на солидную сумму в валюте.
Если уж речь зашла о картах, время вспомнить о гражданской судьбе офицеров-топографов. В какой-то момент на питерском силовом рынке появились Два Александра. Так нарекли Александра Храмовича и Александра Христенко, которые в свое время вместе служили в Ленинградском высшем военно-топографическом командном училище. Есть мнение, что к силовой деятельности Два Александра приобщились еще во время своей офицерской службы. Был у них общий приятель. Тоже носил погоны, но внешне походил он не на бравого служаку, а скорее на ботаника. И поскольку государство не слишком заботилось о том, как доживут служивые до очередной выдачи жалования, решил «ботаник» попробовать себя в коммерции. Шагнул за порог училища, а там – бандиты всех мастей. Вот и обратился к сослуживцам: вы ребята крепкие – может, прикроете? Приятель давно разбогател. Уволился из армии. Уже несколько лет живет в Чехии, стал бизнесменом с международным именем. Приезжая в страну, непременно связывается с приятелями, когда-то отстоявшими его в проблемных ситуациях. У них довольно давно свой, силовой бизнес. Охранное предприятие «Арес» Александр Храмович учредил еще в 1994 году, через четыре года его компаньоном стал тезка и коллега по офицерской профессии.
Идея, которая помогла Александру Храмовичу и Александру Христенко качественно изменить работу «Ареса», была, скажем прямо, не нова. Охраной объектов с помощью систем сигнализации и выезда мобильных групп еще с середины 1996 года начало заниматься «Торнадо», которое приобрело пульт охраны, не уступавший по техническим параметрам оборудованию вневедомственной охраны, и отправило в город свои подвижные бригады. Следом специалисты из того самого УВО организовали «Санкт-Петербургскую мониторинговую компанию». Она начала использовать в работе оборудование на порядок сильнее, а количество мобильных экипажей, по сравнению с «Торнадо», увеличила в полтора раза.
«Система организации дежурной части или работы экипажа – это хорошо отлаженный элемент, – подметил летом 1999 года генеральный директор «Санкт-Петербургской мониторинговой компании» Алексей Трошин. – С технической точки зрения, каждая машина укомплектована средствами мобильной связи – радиостанциями, каждый экипаж – радиотелефоном. Что касается средств индивидуальной защиты и вооружения, то традиционно мы экипируем людей бронежилетами, а вооружаем дубинками и пистолетами ИЖ-71. Что же нас отличает от остальных? Использование радиоканальных систем мониторинга и обработки информации, которые становятся особенно актуальным для охраны объектов, где нет прямых городских телефонов – дач, коттеджей, офисов…»
Однако, по мнению технических специалистов из «Ареса», ниша в значительной степени продолжала пустовать. Удача улыбнулась Александру Храмовичу и Александру Христенко, когда компания «Си-Норд», специализирующая на разработке программно-аппаратных комплексов мониторинга стационарных и мобильных объектов, предложила охранным предприятиям подключиться к своему центру слежения. Вневедомственная охрана по привычке продолжала считать себя монополистом в области охранного мониторинга, диктовала клиентам цены по собственному усмотрению и, очевидно, не ожидала, что «Арес» сыграет на понижение. Обрадованные предприниматели ринулись перезаключать договоры с частными охранниками. Вместе с «Аресом» конкуренцию вневедомственной охране в скором времени составили и уже упоминавшаяся «Санкт-Петербургская мониторинговая компания», и оба «Ската», и «Стаф», а потом и другие силовые фирмы.
В отличие от центра, правобережную – «спальную» – часть Невского района по-прежнему пытаются патрулировать наряды вневедомственной охраны, которые медленно, но верно теснит спецназовский «Скат». Густо напичкана ими и территория вокруг самого, пожалуй, популярного места в Веселом поселке. А каких-нибудь лет десять назад за шумным рынком у метро «Проспект Большевиков» был просто огромный пустырь, густо заросший кустарником. Природную проплешину в густонаселенном районе давно облюбовали малопривлекательные личности. Пьяная гульба здесь не прекращалась круглый год. Когда, вскоре после кризиса, пустырь неожиданно обнесли железобетонным забором, опустившиеся аборигены, вероятно, подумали, что у них открылась белая горячка. А потом начали резво преодолевать двухметровую преграду в поисках возможной наживы…
Примерно так началось в конце 1998 года строительство самого современного спортивно-концертного комплекса – Ледового дворца. И практически сразу же на площадке появились сотрудники охранного предприятия «Форт-С», с контурами Петропавловки на нарукавных шевронах. Пожалуй, впервые городская власть доверила частной охране обеспечение безопасности крупного стратегического объекта. Тем более, объекта, в котором сосредоточилась вся имиджевая составляющая администрации Владимира Яковлева. Строительство Ледового дворца продолжалось полтора года. Сначала охранники обеспечивали пропускной режим для тяжелых грузовиков со стройматериалами. Затем нагрузка увеличилась. В быстро достроенном здании детского сада разместилась будущая дирекция комплекса. Подвели фундамент и под сам дворец. Причем проектирование шло одновременно со строительством. Любое проникновение на площадку посторонних лиц, не говоря об автотранспорте, жестко пресекалось верзилами в униформе с эмблемами негосударственной силовой структуры.
Охранное предприятие «Форт-С» изначально специализировалось на охране промышленных предприятий, объектов строительства, банков и театрально-концертных площадок. С 1996 года, когда ушедший в запас старший офицер ФСБ Борис Калинин вместе с коллегами из московского охранного предприятия «Блок-94» учредил «Форт-С», численность охранников в предприятии увеличилась в четыре раза. Это несвойственно большинству охранных фирм. Несмотря на то, что сооружение больших объектов обычно сопровождается эксцессами – хищениями, воровством, хулиганством, даже самым ярым противникам строительства Ледового дворца ни разу не удалось найти брешь в «форт-эсовской» системе организации охраны.
«Форт-С» – предприятие чекистское. Все его руководители – Борис Калинин, Евгений Улин и Илья Петров, в доохранной жизни много лет отработали оперативниками «в конторе» и наверняка рассчитывали, что Ледовый дворец наряду с Мариинским театром окажется в числе престижных объектов… Когда внутренняя начинка дворца была практически завершена, стало ясно – «наверху» пролоббировали другую охранную фирму, кстати, прежде не имевшую опыта обеспечения безопасности таких зрелищных площадок.
Вряд ли несправедливость прямо сказалась на последующих событиях. Но вскоре Борис Калинин скоропостижно скончался от сердечного приступа. Впрочем, «Форт-С» к этому времени превратился в слишком устойчивую структуру. И даже неожиданная смерть генерального директора не отразилась на развитии предприятия. В 2004 году «Форт-С» в независимом рейтинге экономического роста и динамики развития компаний в Петербурге и Ленинградской области удостоится диплома «Gazelle Бизнеса» за открытость, прозрачность и инновационные идеи в бизнесе…
Всего год понадобился российским бизнесменам, чтобы прийти в себя после экономического удара, расплатиться по долгам, вновь запустить по телевидению рекламные ролики. В Петербург пришла субкультура ночных клубов, немыслимая без частной охраны. Первое из таких заведений открылось в Северной столице еще в 1994 году. Через два года в городе появился молодежный ночной клуб «Метро». Охраняли его исключительно молодые особы, владеющие навыками восточных единоборств. Бритоголовые девчонки бывали грубоваты, но со своей работой справлялись хорошо. В расположенном на Невском проспекте «Доменикосе» до дефолта хозяйничали черные как смоль нигерийцы. И поскольку прикрывали их фактурные ребята с типично славянскими физиономиями, то денег за аренду помещений африканцы не платили. В результате заведение отошло Роману Цепову. Директор охранного предприятия «БалтикЭскорт» быстро освоился в роли владельца шикарного развлекательного клуба. Назвал его «Бинго-Бонго», а гардеробщиков, в отместку прежним хозяевам, набрал из нигерийцев. В 1999 году скандально известный двоюродный племянник Анатолия Собчака – Александр, открыл в двухстах метрах от «Бинго-Бонго» ночной эротический клуб, и у местных толстосумов сорвало тормоза…
Какие только задачи не приходилось решать охранникам в увеселительных заведениях! Где-то секьюрити следили, чтобы ночные жители не заходили за «красную линию» сцены и не распускали руки. В других местах боролись с машинными ворами, промышлявшими на стоянке около клуба. Часто владельцы заведения требовали, чтобы охранники могли объяснить иностранным посетителям на английском, где находится exit или watercloset. А однажды во время выступления в клубе солист «Иванушек интернэшнл» махнул рукой, и часы стоимостью пять тысяч долларов улетели в зал. Такие часы да еще с руки «звезды»! Хорошо, что охрана вовремя проследила траекторию их полета и установила точное место приземления…
Заканчивалось второе тысячелетие от Рождества Христова. Вместе с ним вступала в свое следующее десятилетие частная охрана. Оглядываясь назад, один из руководителей Ассоциации «Защита» – Андрей Горшечников, подытожил: «Сначала у людей появились живые деньги с оборотом в упрощенном порядке, тем более в стране вечной смуты, где многие думают о том, чтобы не работать, а деньги получать. Настала необходимость обратиться к знакомому спортсмену с перебитым носом, который подъедет и от чего угодно защитит. Это – начало охранного бизнеса.
Дальше кооператоры стали коммерсантами с личными и корпоративными счетами в банках, интенсивным ростом благосостояния – престижные путешествия, дорогие рестораны, хорошие машины… Другие люди всю жизнь пахали у станка или в спортзале, а благ таких не имели. И тот, кто качал мышцы во славу советского спорта, взращивал в себе антагонизм против маленького, щупленького, с козлиной бородкой, что гребет деньги лопатой. Началась вторая стадия развития охранного бизнеса. Появились беспредельщики, и с этим надо было как-то бороться. На защиту бизнесмена пришли, в большинстве, бывшие сотрудники государственных силовых структур, которые считали, что своей головой и здоровьем могут зарабатывать деньги. В 1993–95 годах в городе крутились большие деньги. Рынок уже не мог существовать без частной охраны.
Сейчас этот бизнес существует на основании принятого когда-то первичного «Закона о частной детективной и охранной деятельности». Хотя реформировать его пытались неоднократно. Но до сих пор личные охранники стерегут важные документы, дорогостоящие ботинки или золотые часы, вот на таком смешном уровне. А вопросов – уйма. Почему, например, разрешительная система заставляет охранные фирмы страховаться только в конкретной компании? Или почему медицинскую комиссию нужно проходить в такой-то поликлинике за такую-то денежку? Где тот общий перечень предлагаемых услуг, чтобы право выбора оставалось за бизнесменом, а не за чиновником? Власть не решается стать союзником охранного бизнеса. Но многие наши заказчики не могут существовать без охраны. Каждый из них может вспомнить, как прежде им неоднократно рекомендовали обратиться к «добрым бандитам», и как плачут сегодня те доброжелательные рекомендатели. Мы, как любой бизнес, отражаем то, что творится в обществе…»