Растения – это морщинистые щупальца

Экспозиция занимает два зала и состоит из 52 картин. Ни общей тематикой, ни единой школой здесь и не пахнет. Хотя объединяющая деталь действительно присутствует: все 9 художников – эмигранты из России. Видимо, вследствие этого сверхзадачей выставки они мыслят напомнить о себе коллегам, оставшимся здесь.
Что же предлагают зрителю, пришедшему посмотреть «Личные предпочтения»?
Например, работы Анатолия Басина. Таблички гласят: «Женщина с гитарой», «Женщина с цветком», «Женский портрет». Переводишь взгляд на холст и... с трудом пытаешься разглядеть темные силуэты, возникающие на черном фоне. Видимо, не обошлось без символизма. Но в таком случае, отношения автора со слабым полом окрашены в очень и очень темные тона. Тем же (имеется в виду тягой к мрачным цветам) грешит и Александр Окунь. Всем известно, как «тяжело искать черную кошку в темной комнате». Зрителям предлагается провести аналогичный эксперимент с черным вороном. И на личном опыте убедиться, что отыскать птицу на черном холсте ничуть не легче. Правда, в отличие от работ Басина, картина Окуня любопытна. И поиски очертаний черного ворона на фоне «чернильного» холста не удручают, а скорее втягивают зрителя в замысловатую игру.
Рядом масштабные работы уже упомянутого Окуня, которые занимают практически всю стену. Названия этих картин вряд ли могут похвастаться наличием интриги. «Растение 1», «Растение 2», «Растение 3», «Растение 4». Простенько и со вкусом. То, что изобразил художник, не имеет ничего общего с трогательными лютиками-цветочками. В его понимании растения – это гигантские щупальца. Морщинистые (видимо от старости), но все равно настойчиво тянущиеся к солнцу. И так на всех четырех работах...
Не буду скрывать, что автор этих строк нашел привлекательными лишь работы Леи Зарембо. А если быть еще конкретнее, «Две старые женщины» и «Рыболов». Оба произведения выполнены в смешанной технике. Картины останавливают взгляд, в первую очередь, за счет того, что нарисованы на белой материи с использованием минимального количества красок. Результат – парус, готовый виться на ветру. Или знамя (какого-нибудь полка пожилых дам, удачливых рыболовов).
Выставка демонстрируется в Питере менее двух недель. Незадолго до появления в Северной столице, «Личные предпочтения» экспонировались в Новом Манеже в Москве. Сложно сказать, нашли ли эти работы отклик в сердцах московских ценителей искусства. Мнение питерских поклонников арта весьма точно сформулировал один из посетителей выставочного комплекса: «Все это уже было. Лет 25–30 назад – в период предыдущей волны эмиграции в Израиль – подобные выставки были бы актуальны... Теперь они могут вызвать лишь зевоту».