ЩУПАЛЬЦА ПРОТИВ СПРУТА

<z>Состоявшееся</z>
В кабинете заседаний руководства Балтийской ФПГ отныне висят уже два портрета в траурном обрамлении – отца-основателя группы Павла Капыша и Виталия Рюзина. Разные люди, разнятся и их жизненные пути, приведшие в одну компанию, которую им довелось возглавлять. Финал, тем не менее, один: безвременная смерть. И как бы ни разнилась и она, ключевым в этом выражении остается не подлежащее, а определение – «безвременная».
Напомним: Капыш был расстрелян неизвестными утром 26 июля 1999 года из гранатомета на Университетской набережной в Санкт-Петербурге и через несколько часов в мучениях скончался. Преступление потрясло всех своей дерзостью и масштабом примененных средств. А для чего, собственно, расстреляли такого известного и авторитетного человека?
Известно, что БФПГ контролировала внушительный объем нефтепродуктов, реализующихся в регионе Петербурга (по оценкам некоторых специалистов – до 60%), при этом потоки их шли сквозь цепочки и сети из многочисленных фирм, входящих в состав группы. Сама группа, собственно, представляла и представляет собой подобную сеть из более чем 50 предприятий, позволяющую легко оперировать и физическим объемами нефтепродуктов, и финансовыми средствами, оперативно перебрасывая их из одного звена в другое. Бизнес БФПГ изрядно диверсифицирован, в нее входят предприятия, занимающиеся и рыболовством, и судоходством, и строительством, и лесозаготовками. Но все-таки основа всего – нефть.
На формальном верху всего этого – одноименное ЗАО – управляющая компания.
В середине 90-х годов существование такого рыхлого консорциума позволяло максимально эффективно крутиться в той «веселой» среде, какую представлял собой российский бизнес. Павел Капыш – кандидат экономических наук и бывший преподаватель петербургского института экономики и финансов – проявил исключительный талант в организации подобного рода схем и создал своеобразного спрута, щупальца которого (разные по степени своей мощи) протянулись от Пскова до Чукотки и от Мурманска до Чечни.
Разросшись, спрут этот начал претендовать уже и на собственную нефтедобычу. БФПГ приобрела лицензии на две небольшие скважины в Республике Коми, а затем пошла ва-банк: в 1999-м году вступила в тяжбу с нефтяной компанией «КомиТЭК», пытаясь отсудить у нее 40-процентный пакет тогда еще совместного российско-британского предприятия «КомиАрктикОйл». Капыш всегда характеризовался участниками рынка и аналитиками как человек целеустремленный и весьма агрессивный, но чтобы сразу вот так... Тяжба с «КомиТЭК» началась к тому же не в самый удачный момент. Компанию уже скупал «ЛУКОЙЛ», которому совсем не улыбалось судиться по такому поводу. Причем в те же самые месяцы «ЛУКОЙЛ» с пафосом пришел в Санкт-Петербург и начинал «смотрины» тех, кто согласился бы с ним сотрудничать в регионе на постоянной основе. Согласилась БФПГ – но начавшееся было в мае сотрудничество буквально через месяц было прервано в самой резкой и грубой форме. И с той поры «ЛУКОЙЛ» для БФПГ – олицетворение самых темных сил на нефтяном рынке, стремящихся пожрать все и вся. Капыш нимало не смущался предстоящим поглощением «КомиТЭК» и грозился дойти до Лондонского суда в своих попытках получить пакет «КомиАрктикОйла».
Тут его и настигла граната.
...И все изменилось. Уже через два дня после убийства член совета директоров группы и начальник ее юридического управления Сергей Иванов объявил о предстоящей ре-структуризации БФПГ с целью сделать ее полноценным холдингом и «предотвратить попытки разорвать группу на части». «За последние дни, – говорил Иванов, – членам совета директоров уже звонили от некоторых структур с предложением стать «крышей» компании, а некоторые высказывались еще более прямо: поделиться частью акций входящих в группу предприятий». Многие предсказывали предстоящий развал «империи Капыша», в которой погибший являлся мозгом и центром принятия любых мало-мальски значимых решений.
Изменения, однако, начались постепенные и не слишком заметные постороннему глазу. БФПГ объявила о прекращении судебного разбирательства с «КомиТЭК», а затем – о продаже своих нефтяных лицензий. БФПГ решила не распыляться по стране, а сосредоточить свои инвестиционные усилия в основном в Санкт-Петербурге и окрестностях.
Произошло важное изменение и во внешней по отношению к группе среде. В январе текущего года администрация города внезапно отдала ей предпочтение на тендере по поставкам топлива для ГП «Пассажир-автотранс». Это явилось сильным ударом по основному конкуренту группы – Петербургской топливной компании (ПТК) – и дало повод наблюдателям сделать вывод о намечающемся «разводе» Смольного со своим протеже (что в дальнейшем подтвердилось боевыми действиями между ПТК и комитетом по управлению городским имуществом).
Наконец, изменился сам менеджмент БФПГ. Из эпицентрического он словно превратился в полицентрический, более того – пришедший на смену Капышу Виталий Рюзин старался как можно реже появляться на публике, перепоручая эти функции то финансовому, то генеральному, то исполнительному, то коммерческому директорам. А за этими внешними переменами скрывались процессы той самой внутренней реструктуризации, о которой заявлял главный юрист группы Сергей Иванов.
Поразительно, что именно он и стал центральной фигурой самого громкого скандала августа.
<z>Разрыв на части</z>
Иванов отнюдь не был давним соратником Павла Капыша (он пришел в БФПГ только в декабре 1996 года), однако благодаря тому, что именно на него были возложены функции обеспечения юридической чистоты действий группы, Иванов вошел в круг особо приближенных к основателю БФПГ. Как утверждают члены нынешнего совета директоров – сумев при этом создать иллюзию незаменимости, которую затем – после гибели Капыша – перенес и на Виталия Рюзина. Совсем не исключено, что, объявляя о грядущей реорганизации, Иванов уже предчувствовал, что ему самому она принесет не много.
Суть реорганизации (как, кстати, в свое время описывал ее «Версии» сам Сергей Иванов) заключается в более рациональном распределении активов входящих в группу предприятий с целью их укрупнения. От многочисленных «балтов», «нордов», «вестов», «инвестов», «ойлов», «трейдов», «интеров», насозданных Капышем, рябит в глазах. Названия их, характерные для начала 90-х годов, могут, конечно, вызвать милую улыбку; но надо понимать, что за каждым из них стоит либо сам Капыш (а сейчас – его наследники), либо его соратники (по крайней мере, у одного – уже тоже, увы, наследники). Предполагавшееся слияние прячущихся за «балтами» и «инвестами» активов, вероятно, могло бы пройти сравнительно гладко, будь Павел Григорьевич жив: ему, в конце концов, обязан своим существованием этот причудливый БФПГ-шный организм. Но при отсутствии такого признанного авторитета всякие попытки оценить, а тем более – безболезненно перераспределить имущество обречены если не на провал, то на очень и очень жесткое сопротивление.
А перераспределять недвусмысленно надо. Например, основу бизнеса группы – нефтепродуктообеспечение – подразумевается объединить в единое и открытое АО «Балт-Трейд». Оно явится наследником уже существующего одноименного закрытого АО, которому принадлежат ни много ни мало 54 автозаправочные станции в Петербурге, Ленинградской и многих других областях Северо-Запада, но не только: туда же имеется в виду ввести, например, ЗАО «Норд-Вест-Ойл» и ООО «Дрим» – тоже топливные фирмы. А их, в свою очередь, до недавнего времени контролировал Сергей Иванов.
И именно Сергей Иванов – тот самый, что в июле позапрошлого года с металлом в голосе провозгласил курс на «создание более жесткой структуры в рамках БФПГ», – в августе года нынешнего объявил о предстоящей продаже принадлежащего ему 80-процентного пакета «Норд-Вест-Ойла» и контрольной доли в «Дриме». Одно это само по себе было бы способно произвести впечатление разорвавшейся бомбы. Но:
а) само заявление Иванов сделал на следующий день после смерти Виталия Рюзина;
б) как утверждают некоторые СМИ, консультантом по намечающейся сделке выступает ПТК (!) – что (если это правда) принципиально меняет весь расклад сил на топливном рынке города.
Эвфемизм «консультант», конечно, никого не способен ввести в заблуждение. ПТК находится совсем не в таком простом и, как до сих пор многим кажется, привилегированном положении. В наследство Петербургской топливной компании достались в основном старые советские заправки, требующие колоссальных средств на реконструкцию. БФПГ же держит принципиальный курс на строительство новых станций, причем строит их геоэкономически весьма грамотно. Так, АЗК «Балт-Трейда» фактически «окольцевали» Петербург, будучи расположенными (некоторые – в «зеркальном» варианте) на всех основных автомагистралях, ведущих в город. «Норд-Вест-Ойл», собственно, является фактически формирующимся предприятием, активы которого еще только создаются на кредит банка «Зенит». И как бы ни уверяли представители ПТК, что их бизнес самодостаточен, получить современные, удобно и выгодно расположенные, с растущими объемами прокачки и прибыли автозаправочные комплексы не откажется никто.
Хотя, разумеется, не исключен и другой вариант, когда г-н Иванов сможет продать принадлежащие ему акции и доли какой-либо крупной нефтяной компании, например – Тюменской, которая, конечно же, как и все нефтяные компании до нее, произнесла мантру про намерения выйти на петербургский топливный рынок. Почему бы не воспользоваться предоставленной возможностью?..
Но сделать это будет не просто. При всей юридической хватке Сергея Иванова никто в БФПГ так запросто свое добро (да еще и наиболее ценное) не отдаст. Совет директоров группы уже отверг претензии своего бывшего главного юриста, квалифицировав их как ничтожные. «Иванов действительно получил акции «Норд-Вест-Ойла», однако они были немедленно заложены в обеспечение кредита банка «Зенит», а по завершении последнего платежа по нему и возвращения к Иванову он произвел их отчуждение в пользу ряда сотрудников БФПГ. И факт такого отчуждения подтвержден регистрационной палатой Санкт-Петербурга», – заявляет нынешний председатель совета директоров группы Елена Шатилова. Стоит ли гадать, какой будет реакция на такие слова г-на Иванова?..
<z>Предстоящее</z>
Естественно, мы не можем знать, что происходило в недрах высшего руководства Балтийской финансово-промышленной группы этим летом. Очевидно только, что гибель Павла Капыша и начавшийся вслед за этим процесс реструктуризации резко обострил копившиеся внутренние противоречия между теми, кто когда-то был сплочен фигурой этого человека. Внезапность, с которой вынуждено было перестраиваться внутри себя руководство БФПГ, объективно не могла добавить команде Виталия Рюзина легитимности, подобающей настоящему наследнику. А свидетельств, что Капыш видел таковым именно Рюзина, никто до сих пор так и не представил.
Многие члены старой команды почли за благо покинуть группу без шума и пыли. Никуда, однако – и это стоит подчеркнуть, – ни из города, ни из страны не девшись. Остававшийся в совете директоров Иванов, вероятно, тоже чуял, что вскоре ему предстоит расстаться с почетным креслом. Но на то и опыт, чтобы уйти и хлопнуть так, и именно той дверью, которая способна обрушить все хитромудрое здание БФПГ.
Елена Шатилова утверждает, что «нам давно стало понятно, что Иванов ведет двойную игру». Если так – становится и нам понятно, что последовавшие в августе события, как ни печально, – звенья одной цепи. В начале августа Сергей Иванов был уволен со всех своих должностей в группе с формулировкой «за недоверием». 13 августа Виталий Рюзин умирает в своем доме в Псковской области от сердечной недостаточности. А уже на следующий день Иванов объявляет о продаже долей в «Норд-Вест-Ойле» и «Дриме».
А еще на следующий день генеральный директор БФПГ Владимир Дворянчиков признает, что имеются опасения за сохранность здоровья и жизни тех сотрудников, которым, по версии совета директоров, Иванов передал свои доли.
Так нам, стало быть, следует ждать новых некрологов? Потому как, если при всем честном народе вдруг объявляется, что на рынке города Санкт-Петербурга имеются свободные и более чем интересные активы, но при этом выясняется их юридическая неполноценность, в ход пойдет внеюридический инструментарий. Что он из себя представляет в применении к топливному рынку – к сожалению, мы все хорошо знаем.