Мифы этого лета

<z>Миф о кремлевском заговорщике.</z>
Все началось с обыкновенного письма, которое поступило в адрес редакции «Версии в Питере» по электронной почте. Но именно в нем и скрывалась сенсация: якобы новое «ленинградское дело» организовал именно начальник президентской охраны. А вслед за письмом пришел и автор, который намекнул, что опубликование материала крайне необходимо для установления истины. Более того, взамен редакции могут быть оказаны некие услуги. От услуг мы отказались. Но выдвинутая автором оригинальная версия заслуживала внимания, и подвергнутый тщательной редактуре материал под названием «Атака серых кардиналов» появился в печати.
Виктор Золотов – один из наиболее близких главе государства людей. О руководителе президентской охраны практически ничего не известно. Он принципиально не общается с журналистами, хотя взять интервью у него пытались и Леонид Парфенов, и Евгений Киселев. Скрытое за законом о гостайне нежелание лишней публичности рождает массу домыслов о реальных планах и возможностях Золотова. Поэтому, какой бы неправдоподобной ни казалась опубликованная статья «Атака серых кардиналов», реакция на нее превзошла все мыслимые ожидания. Мало что обсуждалось с таким жаром, как версия о возможной попытке неприметного силовика переменить власть в Петербурге.
Полученное письмо содержало достоверное досье на вице-губернаторов, но с самого начала вызывало некоторые сомнения в своей объективности. Его автор, Михаил Перепалов, почему-то назвал Виктора Золотова – Владимиром, поведал о том, что «министр охраны короны» за несколько лет из старшего лейтенанта стал подполковником, в последние три года был сначала начальником налоговой полиции, затем федеральным инспектором полпредства в Вологодской области, а потом возглавил службу охраны президента в звании генерала. Надо сказать, Владимир Золотов действительно существует, более того, работает в одной из государственных структур. Оказалось, что сведения из его биографии почему-то перекочевали в данные об однофамильце-охраннике, который если и бывал на Вологодчине, то проездом.
Далее в письме приводилась информация, что из-за оказанного Золотовым (не ясно, каким именно) давления в 2000 году в отставку подал начальник управления по расследованию оргпреступности в петербургском следственном главке милиции Евгений Олейников. Опять неувязка. Был такой фигурант. Только звали его Евгением Олейником, возглавлял он в былые времена ОБХСС, затем в ранге начальника управления административных органов работал в Смольном, откуда был уволен в 2000 году по обвинению в коррупции. Вместе с сыном погиб год назад в автокатастрофе.
Наконец, в качестве подручных Виктора Золотова автор письма перечислил нескольких представителей местного милицейского главка. В частности, начальника одного из отделов УБЭП Сергея Жданова. Однако, как свидетельствует еще один «серый кардинал», Роман Цепов, якобы вместе с Золотовым готовящий городской переворот, именно этот «милицейский контакт» в течение двух лет занимался возбуждением на него уголовного дела, а посему не может иметь с обоими «кардиналами» никаких общих интересов. Равно как не связан с Золотовым или Цеповым и федеральный инспектор полпредства Николай Винниченко, в свое время надзиравший за милицейским следствием и (как утверждает Михаил Перепалов), «по имеющейся информации, имевший отношение к прекращению дел авторитета Цепова». Сложно утверждать, где пересекались интересы федерального инспектора и человека, названного «авторитетом», но оба они склонны считать авторский пассаж обыкновенной фантазией.
<z>Наша версия</z>
Приведенные «факты» были изъяты из текста, а детали, казавшиеся двусмысленными, подкреплены комментариями Романа Цепова и пресс-секретаря петербургского губернатора Светланы Ивановой.
Означает ли это, что в погоне за сенсацией «Версия в Питере» воспользовалась непроверенным материалом и заведомо ввела читателей в заблуждение? Едва ли. С появлением института полпредства все конфликтные ситуации в Петербурге рассматриваются как скрытое противостояние Виктора Черкесова и губернатора Владимира Яковлева. Тем не менее далеко не всегда происходящие в регионе процессы можно объяснить, по словам автора письма, «логикой войны Черкесов–Яковлев, которая стала главным политическим брэндом Петербурга». Когда-то символом вседозволенности считался Александр Коржаков, при нем служба безопасности президента превратилась в самостоятельную силовую структуру, обладающую огромным влиянием.
Сегодня на примере «вице-губернаторского побоища» осуществляется попытка продавить через СМИ новый миф о силовом переделе органов исполнительной власти. Только вместо Коржакова теперь Золотов. Ему выпало стать очередным злым гением. Даже если Виктор зовется Владимиром. Ну а режиссер развязанной против Смольного войны опять оказался за кадром.
<z>Владимир Хильченко: Не ищите черную кошку в темной комнате…</z>
<z>– Если бы существовал топ-список персон, к которым было приковано наибольшее внимание в первой половине июня, его вполне мог бы возглавить президент холдинга «Фаэтон» Владимир Хильченко. Слухи о том, что он раскрыл криминальную составляющую топливного рынка, распространились по Петербургу с необычайной быстротой. А тут еще и приостановление процесса продажи розничной сети АЗС. Будто бы произошло это потому, что «Фаэтон» преднамеренно пытался подсунуть «Славнефти» так называемые «проблемные» АЗС…</z>
– Холдинг «Фаэтон» на сегодняшний день объединяет двадцать семь предприятий различного вида бизнеса. Что касается бензинового «Фаэтона», он эксплуатирует 35 заправочных станций в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Из них 22 являются собственными, семь АЗС находятся в долгосрочной аренде, оставшиеся имеют формальные свидетельства на технологическое оборудование. Например, на прилежащей к железной дороге земле стоит АЗС на Витебском проспекте. Прекрасная станция, работает уже несколько лет. Но по генплану развития города, разработанному в 1976 году, там предполагается строительство виадука. И, соответственно, нам не оформить землю, хотя никто и не собирается строить виадук. Нет оформления – нет свидетельства на собственность. Примерно такие наши АЗС и называют «проблемными».
Нефтяная компания «Славнефть» не покупала кота в мешке, ее представители несколько месяцев знакомились с документами. И никто ничего не скрывал. А то, что кто-то пытается навесить на АЗС сомнительный ярлык, можно расценить как домыслы людей, не очень понимающих, о чем идет речь. Шел обычный рабочий процесс. Другое дело, сделка приостановилась по причине смены руководства «Славнефти».
<z>– Неужели топливный бизнес стал настолько нерентабельным, что его пора продавать?</z>
– Однажды я сказал, мне как топ-менеджеру нефтебизнес не интересен. Почему-то после этого многие решили, что господин Хильченко уходит с топливного рынка. А никто и не собирался куда-то уходить. Просто система работы отлажена, как часы, процесс идет, АЗС продолжают строиться (за последний год мы ввели в эксплуатацию восемь новых станций). И с точки зрения управления, ничего принципиально нового на этом рынке для меня не происходит. Я уже не знаю цены на бензин, объема реализации, сколько топлива продаем по талонам, сколько за наличный расчет. Этим занимаются соответствующие подразделения холдинговой компании «Фаэтон».
<z>– Иными словами, «Фаэтон» избрал путь, по которому когда-то шла Балтийская финансово-промышленная группа, объединившая несколько десятков предприятий разной направленности – от рыболовецких хозяйств до собственной авиакомпании. Однако ее основой всегда оставался топливный бизнес...</z>
– Мы другие. БФПГ всегда была колоссом на глиняных ногах, потому что вся структура управления держалась на одном талантливом человеке – Павле Капыше. После его гибели за главного остался Виталий Рюзин. Но он был не управленцем, а финансистом, ответственным за финансовые потоки. А структура управления «Фаэтона» выстроена на принципиально ином фундаменте. Сравнивать нас и их – все равно что искать различия между «мерседесом» и «запорожцем»...
<z>– Почему же в течение многих лет региональный топливный рынок делился на компании-лидеры – ПТК и БФПГ – и фирмы второго эшелона – «Фаэтон», ЛУКойл, NESTE?..</z>
– Честно говоря, не могу говорить, был ли «Фаэтон» третьим или десятым в списке. Есть статистика. По количеству имеющихся АЗС лидером является холдинг ПТК, там, кажется, более 70 станций. Что касается БФПГ, она всегда уступала «Фаэтону» по этому показателю. Да, Павел Капыш имел в совместной собственности с другими бизнесменами станции, например в Новгороде.
А в Санкт-Петербурге под торговой маркой «Балт-Трейд» работало не больше 25 АЗС, в то время как под флагом «Фаэтона» примерно 30 станций. Но Балтийская финансово-промышленная группа была крупнее всех остальных по оптовой реализации нефтепродуктов, у нее имелась своя переработка. Капыш работал и на внутреннем рынке, и занимался экспортом.
Если же оценивать состояние топливных компаний с точки зрения прокачки или финансовых объемов, то первой была NESTE. А эффективность «Фаэтона», по оценке независимых экспертов, всегда превышала эффективность ПТК. Мы, имея розничную сеть в два раза меньше, прокачивали нефтепродуктов меньше в полтора раза. При этом не надо забывать, что интересы ПТК лоббировала администрация Петербурга в лице вице-губернатора Юрия Антонова. Бывали случаи, когда по звонку вице-губернатора клиенты были вынуждены уходить из «Фаэтона» в ПТК. А когда в 1999 году Юрий Антонов заключил с «Сургутнефтегазом» договор о поставке топлива для муниципального транспорта, между нами разгорелся настоящий конфликт. Топливо поставлялось по коммерческим и муниципальным ценам. Вторые – примерно на двадцать процентов ниже рыночных. Антонов сделал так, что уполномоченной компанией стала ПТК, передав ей все объемы нефтепродуктов. То есть она собирала деньги с остальных участников рынка, обеспечивая по предоплате коммерческую долю топлива, а себе оставляла муниципальную. Образовалась монополия в условиях дефицита. Против этого и выступил «Фаэтон». Мы предложили: давайте разделим муниципальный ресурс пропорционально тому, как каждая топливная компания работает с бюджетниками. Но Антонов решительно отказался. Пришлось обратиться в антимонопольное управление, которое усмотрело в действиях администрации нарушения законодательства, затем в процесс вмешалась прокуратура. Дело удалось замять, ПТК перестала монопольно получать объемы топлива, но успела заработать на сговоре с администрацией Петербурга хороший финансовый доход.
<z>– В прошлом году за попытку назначить уполномоченной компанией БФПГ своего поста лишился другой вице-губернатор Петербурга, Анатолий Алексашин...</z>
– Алексашин не просто не лоббировал интересы БФПГ, он практически разорил эту компанию. Я присутствовал на переговорах у вице-губернатора, участие в которых принимали ПТК, БФПГ и «Фаэтон». Администрация выдвинула явно нереальную форму ценообразования поставок топлива в бюджетную сферу. В этой ситуации Виталий Рюзин согласился на предложенные условия в пику ПТК. После совещания я пытался объяснить Алексашину, что таких цен не существует, что БФПГ будет работать себе в убыток, но вице-губернатор не захотел меня услышать. ПТК была обозлена. На мой вопрос, зачем он это делает, ведь убытки ежемесячно составят два миллиона рублей, Рюзин ответил: «Знаешь, есть люди, которые попросили меня поддержать город». Тем самым руководство БФПГ подорвало идею экономического формирования рынка. Рюзин поступил недальновидно, а из меня миротворца не вышло.
<z>– Два крупных топливных конфликта для одного Петербурга как-то многовато. Первый – охлаждение отношений между «Фаэтоном» и «Славнефтью». Второй – попытка передела станций компании «Балт-Трейд»…</z>
– Первый – не конфликт, а обычная коммерческая сделка, которая может и не состояться. И городу совершенно без разницы, будет ли на АЗС написано «Фаэтон» или «Славнефть», тем более что фирменные цвета обеих компаний абсолютно одинаковы. Относительно конфликта между «Балт-Трейдом» и ПТК, он вызван развалом империи БФПГ. А некоторые ушлые люди, вроде юриста Иванова, воспользовались ситуацией формального закрепления за ними части имущества Балтийской финансово-промышленной группы. В любом развитом государстве этот тип давно бы уже сидел за решеткой. Он присвоил себе оформленные на него акции. И все понимают, имущество – не Иванова, который просто как юрист обслуживал БФПГ. К сожалению, наше законодательство не позволяет его судить за мошенничество. Эти акции принадлежат наследникам Капыша или Рюзина. Но де-юре бывший юрист БФПГ прав.
Господин Иванов долго ходил по разным нефтяным компаниям, даже в Москве, предлагал продать присвоенное имущество. Сюда не пришел. Вероятно, не осмелился.
<z>– Есть плохой вопрос. Оперативные сотрудники МВД подтверждают факт получения аналитической записки от господина Хильченко. Будто это даже не записка – бомба, в которой изложены все пароли, имена, явки. Детальное описание криминализации петербургского нефтебизнеса и коррумпированности силовых структур. И теперь якобы автор послания скрывается то ли на даче, то ли в Праге, на полчаса в день включая радиотелефон…</z>
– ...В Праге я был однажды, несколько лет назад, когда летел в Америку. А беседуем мы, кстати, в офисе «Фаэтона». Насчет паролей и явок – думаю, это в определенной степени плод журналистского воображения. Существует документ относительно коррупции правоохранительных органов, адресованный министру МВД Грызлову. И посвящен он непосредственно деятельности налоговой полиции и ее петербургскому начальнику, генералу Кармацкому. На холдинг «Фаэтон» был совершен заказной наезд на основании оперативной информации, которую полицейские получили у бывших сотрудников ФСБ, работающих в конкурирующих топливных структурах. Нас пытались взять штурмом вооруженные люди, нарушив при этом все, что можно нарушить. Но «Фаэтон» располагает штатом квалифицированных юристов, и, отправив бумаги по инстанциям, мы уже получили ответы из окружной прокуратуры и окружной налоговой полиции.
А на звонки по радиотелефону я не отвечаю во время беседы. Не ищите черную кошку в темной комнате, все равно ее там нет. Позвонив по телефону в приемную, со мной всегда можно договориться о встрече. Бывает, мне пытаются угрожать. Но люди знают: Хильченко сложа руки сидеть не будет. Даже если силовые действия совершает налоговая полиция.
<z>– Как-то Павел Капыш наказал налоговую полицию, арестовав ее банковские счета в день выдачи зарплаты. Что, его слава спокойно жить не дает?</z>
– Тогда правда была не на стороне Капыша. У нас ситуация иная. Силовых действий применять не требовалось. Но в дверь вломились автоматчики в камуфляже, один из них влетел в комнату нашей вооруженной охраны. А если бы охранники застрелили полицейского, ведь он не представился? Это чистая провокация. У компании «Фаэтон» более 800 клиентов, и подобная выходка со стороны правоохранительных органов – не самый лучший пиар. Если не сказать, попытка негативно повлиять на наш бизнес, насторожив клиентов.
Кстати, в этот же день завершалась плановая проверка «Фаэтона» городской налоговой инспекцией. Каково же было удивление инспектора, когда в кабинет ворвались полицейские, которые по закону должны обеспечивать действия инспекции.
<z>– Когда «Фаэтон» взялся за строительство мусоросборочного завода, не задумывался ли президент холдинга, что меняет статус бензинового барона на статус мусорщика?</z>
– Мне совершенно неважно, как меня называют. Я считаю себя управленцем. А переработка мусора – задача, актуальная для общества в целом. Мы хотим не сжигать отходы по старинке, а пробуем внедрить новые технологии. Кроме того, это выгодный бизнес. Конечно, я надеялся, что нас поддержит администрация Петербурга или Ленинградской области, но не сложилось. И становится досадно, что кто-то рядом регулирует процесс непрофессионально. Ведь любое дело можно делать правильно, а можно – как-то. И если в городе не ремонтируются дороги, я понимаю, существующие финансовые потоки очень слабо регулируются. А финансовые потоки – не просто бюджет, это наука, живой организм.
Мы взяли и отремонтировали за свой счет 840 метров дорожного полотна на улице Дрезденской. В дорожном фонде нет денег. Их не было и у Москвы, но как бы ни ругали Лужкова, он создал дополнительный механизм пополнения городского бюджета. Столичное правительство за это стимулирует бизнесменов. А у нас компания, что-то сделавшая для города, и спасибо не услышит.
<z>– А может, на Дрезденской просто живет Владимир Хильченко, его родственники, друзья или люди, которым он по жизни должен? Оттого и дорогу ремонтирует за свой счет.</z>
– Нет. Но по ней приходится часто ездить. Поэтому все ямы мы закатали по уникальной технологии. «Фаэтон» отреставрировал Медного всадника. Мы попросили губернатора поддержать идею реставрации памятников частными фирмами. Ну нет денег у города, неправильно он ведет хозяйство.
А губернатор даже не приехал посмотреть отремонтированную улицу и проигнорировал почин «Большому городу – маленький подарок от уважающих себя компаний», через полчаса милиция по рации дала отбой. Возможно, так происходит только с нами. Потому что «Фаэтон» считается возмутителем спокойствия. Стоит ли удивляться, что о его президенте распространяются непонятные слухи?