Это было ровно двадцать лет назад. 5 мая 1990 года, когда советские журналисты традиционно отмечали свой профессиональный праздник, вышел первый номер газеты «К Совести». Подготовка к нему началась через год после окончания афганской войны. Страна наслаждалась эйфорией Перестройки - разоблачала негодяев, нарождала бизнес, открывала первые коммерческие банки и брокерские конторы, не считала зарплаты на тысячи и относилась к ветеранам «из-за речки», как к героям, которые вернулись на Родину подобно своим дедам из побежденного Берлина...
Это было время, когда руководители фабрик и заводов приходили на помощь искалеченным солдатам, а «афганские» песни звучали по-особенному, тревожа души своими незатейливыми мотивами и непривычными здесь рифмованными названиями восточных городов. Тогда в десятиметровой комнате расположилась редакция будущей газеты ленинградских «афганцев» «К Совести». И никому не резало слух пафосное имя, которым нарекли новое издание. Тогда к таким вещам относились иначе. Без изрядной доли цинизма и неверия.
Учредителем газеты стал Ленинградский Фонд инвалидов и семей воинов, погибших в Республике Афганистан. В нем оказалось сосредоточие боли и страданий, памяти и жажды выживать. Сюда приходили ветераны из всех общественных организаций, которых насчитывалось в городе около семидесяти. Поэтому в числе тех, кто дал газете «путевку в жизнь», были руководители Фонда – Андрей Горшечников, Валерий Романов, Анвар Хамзин, Николай Князев, Таисия Попова...
Коллектив в редакции подбирался нелегко. Попытки собрать вместе «афганцев», имевших в ту пору прямое или косвенное отношение к журналистике, поначалу были безуспешными. Начинать пришлось Борису Войтовичу, взявшемуся за организацию полиграфического цикла, и Кириллу Метелеву, который взвалил на себя творческую часть работы. В процессе подготовки номера к выпуску подключился малоизвестный тогда майор Борис Подопригора (потом он станет полковником, пройдет после Афганистана еще через несколько локальных конфликтов – Таджикистан, Югославия, и закончит военную карьеру на должности заместителя командующего федеральными войскам в Чечне). Появился в редакции «афганский» фотограф Алексей Каратецкий вместе с Эльвирой Морозовой, пришел офицер Михаил Тарасов, скончавшийся в апреле 2010 года. Согласился писать в газету и студент журфака Александр Смирнов, возглавлявший ветеранский клуб «Апрель».
Кстати, и первые в городе юные газетчики, которые станут продавать свежий номер прямо на улицах, тоже появились из «К Совести». В виде особого отношения к тематике издания власть разрешит распространять тираж не в привычных киосках «Союзпечати», а из рук в руки, как это случалось в дореволюционной России. Многие из тех, кто продавал газету на Невском проспекте, спустя годы станут бизнесменами средней руки, но тепло будут вспоминать тот май девяностого. Продажа шла бойко, люди интересовались всем, что было связано с едва закончившейся войной. Денег хватило на оплату типографии, которая напечатала газету в долг, на текущие расходы и на то, чтобы открыть сбор средств на строительство памятника на Серафимовском кладбище...
Со временем «К Совести» обрастет большим авторским активом и кругом единомышленников. Вокруг газеты появятся небольшие предприятия, на которых будут работать инвалиды и ветераны недавней войны и их родственники. Тираж в 20000 экземпляров начнет распространяться по всей стране. Через пару лет газета перерастет в Российский журнал ветеранов войны в Афганистане «Черный тюльпан», но все закончится в конце 1994 года. Страна войдет в эпоху передела и силового противостояния, переживет свой развал и стрельбу по Белому дому, изменится отношение к «афганцам», в которым перестанут видеть поколение сильных и смелых. Новый отечественный бизнес станет чураться той, недавней войны. А кремлевские правители раскачают общество настолько, что в нем не останется ни сочувствия, ни гордости, ни совести – одна только борьба за выживаемость... И Чечня еще будет впереди...
За прошедшие двадцать лет в городе осуществится несколько печатных и телевизионных проектов, связанных с ветеранами недавних войн. Трагически погибнет еще один «афганец», тесно связанный с той, первой газетой – Омари Омаров. Уйдет из жизни ветеран Владимир Григорьев, создатель «афганского» интернет-портала и близкий соратник редакции. Будет немало потерь... Но сегодня, когда самому молодому «афганцу» уже перевалило за сорок, мы вспомним, что первые послевоенные годы, годы единения и возвращения к миру прошли вместе с газетой «К Совести», честно рассказывавшей о судьбах тех, в чьи биографии ворвалась неизвестная и необъявленная война. Или, как было принято говорить тогда, оказание интернациональной помощи братскому афганскому народу...
Кирилл Метелев, главный редактор газеты
О чем мы говорили тогда...
Весь социальный опыт, который можно было вынести из этой «необъявленной войны», уходит и с каждым днем все сложнее поддается восстановлению. Но именно Афганистан стал той экстремальной ситуацией, где максимально раскрывался и человек, и система, сформировавшая его. Для всех «афганцев» война была событием, когда в каждом дне концентрировалась судьба, ставя вечные вопросы о смысле бытия, о вере, об ответственности человека перед человеком и перед обществом. Поэтому каждая строчка. Каждый кадр о недавней «интернациональной миссии» имеют значение, которым преступно пренебрегать. Сегодня важно понять, в чем и как мы были обмануты, что реально имело место в восьмидесятые годы в Афганистане...
(Алексей Каратецкий)
Первый «афганец» появился среди моих пациентов пять лет назад. Я хорошо запомнил его: это был сложный больной. И не только потому, что его здоровье было расстроено очень сильно. Этот парень нес в себе такой заряд потаенной душевной боли, что трудно было дышать рядом с ним.
Потом был второй, третий... Потом пришло предостережение от коллег из-за океана: там хорошо знают, что такое «вьетнамский синдром» и каким страшным может быть взрыв через пять-семь лет после войны. Когда десятки тысяч судеб оказываются отмечены невозможностью найти взаимопонимание с окружающими, тысячи становятся наркоманами, сотни и тысячи – кончают с собой. Сможем ли мы справиться с подобным и, что важнее, в состоянии ли мы предотвратить такую беду? Нищета отечественного здравоохранения общеизвестна, и не печалям души отданы его приоритеты, овладать бы с недугами телесными!..
(Михаил Пашков, врач-психоневролог)
Какая сила влечет пацана в военно-патриотические клубы? Всамделишные «афганцы»-преподаватели? Настоящая рация? Пятнистый, вызывающий зависть у сверстников камуфляж? Почему выбирают пацаны не «улицу», а катакомбы-подвалы, из которых путь не только наверх – к куполу парашюта, но и к мокрой половой тряпке?
Приятно крепкое мужское рукопожатие вчерашнего фронтовика. Замирает дух от боевого оружия в руках на клубных стрельбах. И хочется попасть не в «потешные» - в настоящие войска: на границу, в морскую пехоту, десант...
Редакция готова взять на себя функции посредника и по мере возможности способствовать установлению прочных отношений между представителями войсковых частей и руководителями военно-патриотических клубов. Инициатива – за армейским командованием...
(Ким Шипов)
Сейчас многие пытаются утверждать, что наши мальчишки в Афганистане гибли зря. Это дело тех, кто помогал посылать туда наших детей. У нас есть письма. Записные книжки, дневники наших сыновей, есть мальчишки, вернувшиеся оттуда – спросите у них об этом. В письмах домой сыновья писали слова сострадания к измученному, отсталому, бедному афганскому народу, о бесправии женщин в этой стране, о нищете детей... Кое-кто называет героями тех, кто вернлся оттуда, другие – палачами и убийцами. Зачем? Кому это нужно? Для чего? Ведь они просто «афганцы». Там у них была своя жизнь, иная совершенно, и они ею жили, кто как мог...
На груди этих «афганцев» очень редко можно увидеть боевые награды Родины. Медаль «От благодарного афганского народа» лежит в столах, в шкафах, на полках... Медаль за пройденную войну в мирное время, медаль, изготовленная на родине этих мальчишек, врученная все теми же работниками военкоматов, которые призывали ребят по повесткам служить своему Отечеству, а посылали в чужую страну...
А что же Родина? Чем она наградила своих сыновей? Погибшим, за спрятанную в цинковом гробу жизнь, дала орден Красной Звезды, всем: живым и мертвым – медаль «От благодарного...»
Общество не принимает нашу боль, нашу беду, потому что руководители этого общества своих детей туда не посылали и не знают, что такое в мирное время однажды получить похоронку с войны. Ни диагноза болезни, ни причины смерти не сообщалось. Выходит, просто так, взял и умер в девятнадцать лет. Или привозят и говорят родителям, что умер от отравленной воды. Ночью вскрывают могилу, достают сына, а у него вся грудь из автомата прострелена и лежит голый... Даже во время Великой Отечественной войны не хоронили голых, а здесь солдат – и голый. Вот так наших мальчишек за веру в партию и правительство хоронили – хуже кощунства быть не может. Поэтому наши руководители пишут постановления, льготы, заранее зная, что они не будут выполняться и их положат под сукно...
(Из письма премьер-министру СССР Николаю Рыжкову от советов матерей погибших из Белорусской ССР, Молдавской ССР, Крымской, Ленинградской, Свердловской, Черновицкой областей, городов Армьева, Днепропетровска, Караганды, Ленинграда, Минска, Нижнего Тагила, Полоцка, Свердловска, Светогорска, Тирасполя, Тюмени)
- Проходите, - пропуская нас , дежурный по КПП сделал шаг в сторону. Впервые за год существования Совета матерей погибших воинов-интернационалистов перед его представителями распахнулись двери в кабинет командующего войсками Ленинградского военного округа. Может потому, что нынешний владелец апартаментов, генерал-полковник Виктор Ермаков в недавнем прошлом – боевой офицер-«афганец»? К кому , как не к нему, обратиться матерям, чьи сыновья проходили срочную в ограниченном контингенте, которым одно время командовал генерал Ермаков. Вот и пришли они, сли не за помощью, то, по крайней мере, за поддержкой.
- Мне ваша боль понятна, - сказал генерал, - сам два с половиной года был в Афганистане. А вот маме своей так и не рассказал об этом, все писал, будто в Термезе служу. Так и умерла она, не узнав, что сын – на войне. Только воевалточно так же, как ваши ребята. Ни за что, ни про что. А здесь тем временем сообщалив прессе о посадке в Афганистане садов дружбы и уборке урожая... Но дело не в этом. На безрыбье и рак – соловей. Постараюст вам помочь всем, что в моих силах. Я лично для себя давно выбрал такой путь...
(Александр Сословцев)
На войне нередко возникают ситуации, когда от тебя мало что зависит. И все же мозг должен быть постоянно мобилизован на разумный поступок. Ни в коем случае не попасть во власть эмоций.
Что для этого нужно? Например, постоянно записывать сиюминутные ощущения, разрозненные мысли: записываешь значит думаешь, думаешь значит не совершишь необдуманного.
Такова в двух словах история «Афганской исповеди». Многое приводится здесь без правки, прямо из блокнота. Война как событие еще найдет своих исследователей. Не надо только их торопить. А вот участник со своим необобщенным восприятием момента чем раньше вспомнит, тем честнее скажет. И еще: в наше «публицистическое» врем хочется встретить спокойного, думающего собеседника. Может, к этому расположат воспоминания о днях, не столь далеких? Вспомним, мы там были вместе...
(Борис Охтинский)
Нам уже никогда не услышать тех политических и государственных деятелей, которых официальная пропаганда назвала инициаторами ввода советских войск в Афганистан. Все четверо ныне пребывают в мире ином. Мы, вероятно, уже никогда не узнаем, что думали они об оказании «братской интернациональной помощи» странам «третьего мира»...
28 июня 1987 года в гаване состоялась пятнадцатичасовая беседа между команданте кубинской Революции и итальянским журналистом Джианни Мина. Среди многочисленных тем в ходе беседы были затронуты и вопросы военного кубинского присутствия за границей. Пространное интервью Фиделя Кастро впоследствие издавалось на Кубе отдельной книгой под названием «Одна встреча с Фиделем». Советскому читателю книга неизвестна.
Ниже мы приводим с небольшими сокращениеями некоторые из ответов руководителя Кубы... Ангола, Эфиопия, Никарагуа...
(Михаил Васильев)
Дорогие друзья! К вам обращается клуб воинов-интернационалистов «Рейд» из Улан-Батора. Мы ищем единомышленников, с которыми будем рады иметь переписку по обмену опытом работы. Будем рады письмам школьников. У нас тоже есть советские школы, где обучаются дети военнослужащих и гражданских специалистов. Тесно сотрудничаем мы с Ревсомолом МНР.
Задачи нашего клуба изложены в Статусе-уставе, мы готовы выслать его экземпляр, если у вас есть клубы, объединяющие «афганцев» и воинов запаса.
(А.И.Лигостаев, кавалер орденов Красного Знамени и Красной Звезды)
«К Совести», №1, 05 мая 1990 г.
