Приговор
Там Он просто воевал и не думал о страхе. Страшно стало гораздо позднее, спустя годы после возвращения. Годы жизни здесь, когда назвал Он себя военным преступником, а в квартире обычного панельного дома навсегда поселилась тревога. Страх наползал по ночам, гнал обратно – в кровь и грязь, куда именем Родины отправили однажды Его и сотни тысяч таких же, как Он – убивать и быть убитым.
Он обрек себя на ежеминутную мучительную пытку – остаться жить в этом непонимающем и чужом мире. И каждый день ходить по городским улицам. И смеяться в компаниях удачно рассказанному анекдоту.
Он обрек себя на ежеминутную мучительную пытку – остаться жить в этом непонимающем и чужом мире. И каждый день ходить по городским улицам. И смеяться в компаниях удачно рассказанному анекдоту.