Речь идёт об Орхусской конвенции «О доступе к информации, участию общественности в принятии решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды» (1998 г.) и Эспо-конвенции «Об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте» (1997 г.). Несмотря на то, что оба соглашения действуют уже более двадцати лет, Россия так и не присоединилась к этим важным европейским договорам. Между тем, вторая конвенция обязывает участников согласовывать строительство опасных для окружающей среды объектов в сопредельных странах. Председатель общественной организации «Зелёный мир» и Общественного совета Южного берега Финского залива Олег Бодров уверен: если бы Кремль ратифицировал эти документы, ряд стратегических объектов, расположенных в Ленинградской области, оказались бы менее вредны для жителей региона.
Экономика зависит от природы
Впрочем, общественности удалось всё же заморозить два таких проекта. Первый – Сосновоборский алюминиевый завод. В Сосновом Бору прошёл общегородской референдум, положивший конец сомнительной затее. Второй – пункт захоронения радиоактивных отходов, который планировали сделать вблизи этого города. Но против выступили не только жители, но и депутаты областного и петербургского парламентов.
Иначе дела обстоят со строительством магистрального газопровода «Северный поток-2» и развитием портового комплекта «Усть-Луга». Оба проекта продолжают реализовываться, невзирая на негативные отзывы экспертов. Безусловно, они имеют большое значение для российской экономики, но вместе с тем, по словам эколога Бодрова, наблюдается прямой экономический ущерб. Например, сокращается воспроизводство возобновляемых рыбных ресурсов, разрушаются особо охраняемые природные территории (Кургальский заказник с краснокнижными видами флоры и фауны). Нанесённый природе урон никто не оценивал. Между тем, констатирует эксперт, закрылись все четыре рыбоперерабатывающих завода, а малочисленные народы региона лишились традиционных промыслов.
К негативным факторам относится и образование намывных территорий в Маркизовой луже и Финском заливе. Масштабами этой работы обеспокоены соседи – страны Балтийского моря, у которых в последние годы стал резко сокращаться вылов рыбы.
Российский патриот может сказать, что это не наши проблемы. Допустим. Но вот снижение работоспособности дамбы – проблема точно наша. И как утверждает генеральный директор Института акватерриториального планирования «ЕРМАК Северо-Запал» Андрей Лаппо, к настоящему моменту защитные свойства дамбы утрачены на 3%. Если десять лет назад она могла сдерживать натиск воды 2-3 суток, то сегодня – на 3% меньше, и эта доля нарастает в геометрической прогрессии.
Неправильная ориентация
«Система экологического контроля ориентирована на контроль сброса предприятий, – констатирует Олег Бодров. – А совокупный эффект может быть опасен, даже если по отдельности каждое предприятие не превышает нормативов загрязнения. Необходимо радикально менять оценку экологической безопасности».
«Всякое действие, произведённое сегодня в отношении природы в одной точке, может через десять лет аукнуться совсем в другом месте техногенной катастрофой, – добавляет Андрей Лаппо, – а мы об этом не слишком не задумываемся».
Председатель постоянной комиссии по экологии и природопользованию Законодательного собрания Ленинградской области Николай Кузьмин напомнил, что 45 лет назад, когда построили ЛАЭС, наблюдение за её влиянием на окружающую среду велось круглосуточно независимым НИИ, информацию получали власти Соснового Бора и руководители региона.
Сегодня результаты наблюдения получает только Концерн «Росатом». А согласно вышеозначенным конвенциям эта информация должна быть доступна, в первую очередь, тем, кто живёт рядом. Кстати, по утверждению Кузьмина, сосны в Сосновом Бору генетически отличаются от тех, что растут в других районах области – и это знак экологического неблагополучия.
Население должно знать
Николай Кузьмин акцентирует внимание на том, что при застройке промышленными объектами побережья Финского залива, экологическая экспертиза каждого проекта проводится отдельно, не учитывается их совокупное влияние на окружающую среду.
Депутат привёл в пример проект захоронения радиоактивных отходов (200 000 кубов): вентиляционную шахту проектировщики вывели непосредственно под градирню ЛАЭС, и если бы замысел был реализован, то неизвестно, чем бы это закончилось для Петербурга и Ленинградской области, да и для всех сопредельных стран.
Или, скажем, порт «Усть-Луга». В начале строительства у него был один владелец, а сегодня на территории комплекса располагается 29 юридических лиц, и ни одно из них не несёт ответственности не только за соседа, но и за совокупный вред, наносимый окружающей среде. Например, говорит Кузьмин, погрузка и разгрузка угля окрашивает снег в чёрный цвет. Проверяющим показывают один терминал, оснащённый необходимым оборудованием для экологической безопасности, а о том, что рядом есть ещё пара других, которые этим не озаботились, никого не волнует.
«А что будет, если нефть (разливы в портах не редкость) попадёт на охлаждающие системы ЛАЭС?» – задаётся неудобным вопросом депутат областного парламента.
Эксперты сходятся на том, что пришло время разработать генеральный план развития морской территории, создать государственную независимую лабораторию по экологическому мониторингу. При этом требуется проводить совокупную экологическую экспертизу не только земельного участка, на котором планируется возводить очередной инфраструктурный объект, но и вокруг него. И, конечно же, население должно получать текущую информацию о состоянии окружающей среды.
Лилиана Глазова, «Конкретно.ру», фото www.fotokto.ru и https://piter.tv