Следствие без последствий

– Уже к концу 2000 года в Петербурге сложилась исключительно сложная ситуация по доставке в залы судов заключенных под стражу лиц. На фоне того, что количество заключенных из года в год неуклонно растет, количество сотрудников милиции также неуклонно уменьшается. На сегодняшний день численность конвойного полка, согласно штатному расписанию, пятьсот человек. В действительности некомплект составляет тридцать процентов. Остальные люди уволились или перевелись в другие службы ГУВД. Главная причина – низкая заработная плата сотрудников. Имеющихся конвоиров хватает только для того, чтобы доставить заключенных из изоляторов в здания суда, но разводить подсудимых по судебным залам практически некому. Поэтому судьям приходится работать по очереди. Ситуация, при которой из восьми доставленных заключенных до судей доходят один-два, далеко не редкость.
– Какие конкретные шаги по преодолению этой кризисной ситуации Вами предпринимались?
– Говорить следует не о шагах, а, в прямом смысле, о хождении по мукам. Сразу после того, как количество заявлений милиционеров с просьбой уволить их по собственному желанию в связи с низкой зарплатой приняло угрожающие размеры, я, поставив в известность свое прямое начальство, вышел на администрацию города. Сомнений в том, что нашей беде помогут, не было. Но нас «отфутболили», объяснив это тем, что наше финансирование должно осуществляться из федерального бюджета. Не помог и довод о том, что Москва перечисляет нам средства на пятьсот бойцов, а реально их гораздо меньше. При этом вопрос «где остальные деньги?» повис в воздухе. Хотя на те деньги, которые мы регулярно недополучаем, я бы смог попытаться остановить поток увольняющихся, увеличив оклады тем, кто остается.
Для справки: оклад милиционера конвойного полка по должности составляет четыреста рублей. Плюс звание и спецнадбавки. Всего получается тысяча семьсот рублей. Нетрудно догадаться, что милиционеру по этому поводу говорит жена, сидящая дома с малолетним ребенком. И все, что он может ей на это ответить, так это только то, что статья 35 закона «О милиции» позволяет местным органам власти финансировать правоохранительные органы из городского бюджета, но они пока не хотят этого делать. И если бы не финансовая поддержка, которую нам время от времени напрямую оказывает начальник ГУВД Вениамин Петухов, то трудно сказать, в каком состоянии мы бы сейчас находились.
Вопрос с автотранспортом также очень важен. Вместо шестидесяти «автозаков» мы имеем тридцать три. И в 2001 году списанию подлежат шесть из них. За весь прошлый год мы так и не смогли купить ни одной новой автомашины. Так что скоро возить заключенных будет не только некому, но и не на чем. Мы уже не просим денег на новые машины, а мечтаем о новых шасси, на которые мы своими силами смогли бы установить старые кузова.
– Слушая Вас, создается впечатление, что вверенный Вам полк принадлежит какому-то другому государству. Неужели никто из тех должностных лиц, к которым Вы обращались, не в силах понять, что нищенский статус конвойной службы рано или поздно обернется большой бедой?
– Беды уже начались. И то, что недавно случилось в Бутырской тюрьме в Москве, лишнее тому подтверждение. Нам же сейчас остается уповать на помощь депутатов питерского Законодательного собрания. Ведь был же прецедент, когда они выделили деньги федеральной структуре – «ТРК Петербург – 5 канал». Думаем обратиться с письмом к полномочному представителю Президента Виктору Черкесову. Помочь выйти на министра МВД нам пообещал заместитель генерального директора Судебного департамента при Верховном суде России Юрий Рябцов. Кроме этого, выступая на совещании председателей районных судов, я просил судей установить строгую очередность слушания дел. Если по какой-то причине процесс срывается, сразу ставить в известность конвой, который сможет без промедления доставить подсудимых другим простаивающим судьям.
– Закон позволяет Вам брать на службу абитуриентов средних школ милиции и Университета МВД, которые провалили вступительные экзамены.
– Восемнадцатилетние к нам приходят, но чтобы из бывшего абитуриента получился активный боец, способный принимать самостоятельные и, главное, правильные решения, должен пройти, как минимум, год, а беда пришла уже сегодня. Сейчас реально я могу выставить сто пять бойцов. При этом в городской и областной суд не менее тридцати пяти человек. На районные суды у меня остается семьдесят, а я получаю до двухсот восьмидесяти пяти заявок ежедневно. За каждой – человек, которого должны охранять не менее двух конвоиров, а у меня на одного конвоира приходится двое-трое заключенных. Поэтому принято совместное решение руководства ГУВД и Судебного департамента Санкт-Петербурга о том, чтобы с первых чисел ноября ограничить прием заявок от судов. Хватит уже ходить по лезвию ножа…
Завершая разговор, можно констатировать, что если ситуация с численностью конвойного полка не улучшится в самое ближайшее время, то по поводу массового выхода на свободу опасных преступников можно будет сказать: «От чего ушли, к тому и пришли», или, как еще у нас любят говорить: «За что боролись, на то и напоролись».