Гонка на выживание для Александра Симонова

<z>Железный парень</z>
Будучи ярым поклонником спорта, майор ВМФ США Уильям Коллинз решил однажды создать спортивное ассорти из трех ингредиентов. Идея посетила его на Гавайях. Традиционные спортивные празднества – заплыв через лагуну, велогонка вокруг дремлющего вулкана и марафон «Гонолулу», из года в год вызывавшие буйные страсти у гавайских аборигенов, благодаря усердию майора превратились в одно целое. Так в 1974 году и возник триатлон. Аборигены пребывали в восторге. Мировая общественность – в легком шоке. До этого считалось, что 6 часов беспрерывной физической нагрузки на пределе сил – это потолок, гавайскую же дистанцию, не даром окрещенную «Айрон мен», самые быстрые преодолевали лишь за 9 часов.
Когда удивление прошло, мир в лице его самых выносливых представителей ринулся на покорение новшества. Триатлон занял свое место среди олимпийских дисциплин и, кстати, именно он стал мощным стимулом для развития индустрии спортивного питания. Однако на этой оптимистической ноте становление триатлона не прекратилось, а, наоборот, впоследствии приобрело уже совсем фантастические формы. Энтузиасты сначала удвоили дистанцию, потом утроили... Только вдумайтесь, на пути к финишу в тройном ультратриатлоне, нужно проплыть 11 км, проехать на велосипеде 540 и 126 пробежать. Но и этого некоторым мало. Сегодня для окончательно прогрессивных ультратриатлетов существует суперэкстремальная гонка, длиннее классической аж в десять раз. Мировой рекорд на такой дистанции составил 8 дней.
<z>Удар по печени</z>
В начале прошлого века охваченная колонизаторским духом Британия снарядила в Афганистан военный корпус. Англичане, вооруженные по последнему слову техники, рассчитывали на недолгое сопротивление местного населения. Но опасность пришла с другой стороны. Ряды экспедиции выкосили добрые «союзники противника» – гепатит и лихорадка...
В 1982 году не поздоровилось и офицеру ограниченного советского контингента Александру Симонову. Да так, что за два года службы в Афганистане он четыре раза перенес гепатит и в нагрузку переболел малярией. Вернувшись в 1984 году в Союз, Александр продолжил службу в инженерных войсках. То, что осталось от печени благодаря афганским напастям, не давало покоя ни днем ни ночью. В течение двух лет, беспрестанно кочуя по медкабинетам, двадцатипятилетний офицер слышал безнадежные прогнозы. По словам врачей, «молодому человеку» оставалось жить до 30 лет. «Только во всем этом я начал сомневаться, – рассказывает Александр, – в тот момент мне на глаза попалась научно-популярная книжка, где утверждалось, что печень – орган, способный к регенерации, но ему нужно помочь. Для этого необходима длительная аэробная нагрузка: легкий бег или плавание». Исключив из рациона все мясное, жареное и спиртосодержащее, больной всерьез занялся собственным здоровьем. Первые опыты были неудачными – после коротких пробежек живот разрывался от боли, уши закладывало от частого пульса. Тем не менее Александр не остановился, к тому же попутно занялся велоспортом и плаванием. По выходным прогулки на велосипеде занимали по 10 часов. В бассейне развернулась отчаянная борьба с топорной тягой. Научившись терпеть гипоксию, проще – недостаток воздуха во время тренировок по плаванию, Александр стал наращивать скорость и на беговой дорожке. Организм сдвинулся с мертвой точки.
<z>Профессионал</z>
Первые в России соревнования по триатлону состоялись в 1988 году под Ленинградом на озере Щучьем. Новоявленный спортсмен Симонов, едва не утонув, занял 28-е место. После чего купил сразу три абонемента в разные бассейны и с утроенным упорством продолжил тренироваться. В 1993 году, покинув ряды Вооруженных сил в чине майора, спортсмен занялся карьерой профессионального триатлониста. Уже в 1996 году на Чемпионате России он выполнил норму мастера спорта, однако с молодыми спринтерами тягаться было уже сложно, и Александр выбрал менее скоростной, но куда как более суровый ультратриатлон, где время исчисляется не часами, а сутками. А скорость уступает место выносливости. К участию в таких соревнованиях допускаются люди не моложе 25 лет, так как считается, что молодежь психологически не готова справиться с гипернагрузками.
В прошлом году 42-летний спортсмен после долгих попыток выиграть международные первенства стал чемпионом Европы, а месяц тому назад принял участие в Чемпионате мира, который состоялся в Мексике.
<z>Финансы поют романсы</z>
В бассейне, где Александр обучает плаванию даже тех, кто имеет обыкновение тонуть при каждом удобном и неудобном случае, разговор о российском триатлоне протекал под всплески воды. За время беседы никто не утонул.
<z>– Все-таки, чем же подкупает триатлон?</z>
– Традиционный вопрос. Многим кажется, как так можно после заплыва еще и на велосипеде ехать, да потом бежать не один километр. Но уверяю, тем, кто попробует, это покажется здорово. Вся прелесть как раз и заключается в смене движения, ритмов, среды... Можно укрепить не только здоровье, но и стать уверенным в себе, устойчивым к различным превратностям судьбы.
Однажды в бассейне ко мне подошел немец, волею судеб оказавшийся в России, и спросил, где у нас можно заняться триатлоном. Ему хотелось осилить «Айрон мен». Я спросил – зачем? Оказывается, если в Германии он скажет, что преодолел эту дистанцию, сразу всем станет ясно, что он здоров как бык, не имеет вредных привычек, и вообще очень правильный человек. А при приеме на работу это даст дополнительные преимущества.
В таких странах как Германия, Англия, Франция, Канада и США триатлон – супермассовый вид спорта. В Чикаго проводятся крупнейшие соревнования. Пять тысяч участников. Стартуют волнами. А в Австралии это вид спорта чуть ли ни номер один. На Олимпийских играх в Сиднее он собрал больше всего народу – 250 тысяч зрителей, и австралийцы были просто в шоке, когда их спортсмены не смогли выиграть золотые медали.
<z>– Вы все о заграницах говорите. Наверное, потому, что у нас явно поклонников меньше...</z>
– Действительно, если сейчас выйти на Невский и опросить сотню человек, от силы один может и скажет, что такое триатлон. Остальные начнут нести околесицу, путать триатлон с биатлоном. Причина, думаю, в том, что этот вид спорта стала развивать не та федерация. Как только триатлон стал олимпийским видом, Госкомспорт вынужден был заняться его популяризацией. Решили, что триатлон ближе всего к пятиборью, пускай пятиборцы и берутся за дело, мол, ничего страшного, все нормально. Но проблема в том, что очень сложное для простого человека пятиборье создавалось для избранных, а триатлон рассчитан на массы. Нужно было поручить его развитие, к примеру, федерации легкой атлетики, у которой есть практика по организации массовых забегов.
<z>– Касательно ультратриатлона. Чем питаются во время суточных гонок?</z>
– Существует большое количество биохимических питательных препаратов, но ни в одной книге не написано, как тренироваться 8–10 часов подряд и что при этом нужно есть, чтобы пульс сохранялся от 140 до 160 ударов в минуту. Когда я стал интересоваться аэробными нагрузками, то выяснил для себя, что через каждые 30 минут организм должен получать углеводное питание, а через 4–5 часов нужен белок. Но чуть-чуть, иначе мышцам работать в тягость. Собственно, питание – половина успеха, и у каждого спортсмена оно индивидуально. Так, в 1999 году на Чемпионате мира в Австрии мне пришлось туго. На таких соревнованиях участника сопровождают помощники на машине с едой и одеждой. Но так как со мной никто не ездит, мне выделили местных. Оставались последние 20 км, я уже вышел на 2-е место, хорошо так бегу. Помощники решили уйти поспать. Я только попросил оставить в машине мое питание. Когда нужно было получить очередную порцию, я подбежал к машине, а она закрыта на ключ. Наступил голодный кризис, и я не смог дальше двигаться. В результате оказался на
6 -м месте, а ведь мог быть призером.
<z>– На этом Чемпионате мира – тоже шестое место, снова – голод?</z>
– Своей поездкой я очень недоволен. И так-то было трудно, а после тер-актов в США началось какое-то сумасшествие. Американцы попросили Мексику не пускать путешественников-одиночек. Не помогло даже то, что меня вызывает оргкомитет Чемпионата мира. В связи с этими проволочками получилось так, что я прилетел за 2 часа до старта. В срочном порядке собрал велосипед и стартанул не выспавшимся. Бороться со сном – очень тяжело, а если накануне не спал – то совсем беда.
Вообще хочется, чтобы хоть Министерство иностранных дел договорилось с сопредельными государствами. А то ведь приходишь в посольство, а там в тебе видят человека, который едет на Запад исключительно хулиганить или бомжевать. Да что там делать, на этом Западе! У нас намного лучше.
<z>– Давайте лучше продолжим о триатлоне. Не собираетесь ли покорить самую длинную дистанцию?</z>
– Да, у меня в голове эта идея сидит. В России таким триатлоном вообще никто не занимался. Но мне и так-то сложно найти помощь, а если на такую экспедицию отважиться, нужно по крайней мере 10 помощников и деньги, соответственно. Это все равно, что на Эверест взойти: 38 километров плавания, 1800 – на велосипеде и 422 километра бега. Я прикидывал, на заплыв у меня уйдет примерно 17 часов. А уже после плавания через каждые 8 часов нагрузки предусмотрено 2 часа отдыха, так что шансы есть. Но я и не мечтаю, не хочу разочароваться, финансовой помощи сегодня ждать неоткуда. Все эти годы спорткомитет относился ко мне нейтрально. Ну, есть такой спортсмен, и ладно. Я понимаю, ультратриатлон – не олимпийский вид, а у нас в основном принято развивать то, что приносит медали Игр. Да, в этом году мне дали денег на Мексику. Но лишь благодаря тому, что телевидение показало сюжет про меня. Большое спасибо. Но что будет дальше – неизвестно.