<z>Первогодки</z>
Тридцатиградусная жара способна измотать любого. Отчаянно хочется укрыться от палящих лучей солнца, спрятаться в тень... О физических упражнениях в такую погоду думаешь с внутренним содроганием. Однако на многочисленных полигонах и тренажерах воздушно-десантной дивизии идут обычные занятия. Стрельба, метание гранат, «прыжки на земле с самолета и вертолета», тактика, ориентирование, вождение бронетехники... Солдаты-первогодки начинают совершать прыжки в воздухе уже через неделю после окончания курса молодого бойца. Но до этого они сотни раз прыгнут на различных тренажерах... Занятия по восемь часов в день. Сон, который не снимает усталости, и снова бесконечные тренировки. По крайней мере, раз в неделю тактические занятия – в наступлении и в обороне. Ежедневная физподготовка... И жара, от которой не скрыться...
<z>Декабрь 1994. Чечня</z>
В назначенный Генштабом срок ни одна из воинских частей к Грозному подойти не смогла. Слишком глубокой и сильной оказалась оборона чеченцев. Они готовились к войне не один год и делали это очень хорошо...
Первыми поставленную задачу выполнили десантники. «Двое суток стояли под Самашками, вели разведку. Обнаружили большой опорный пункт. Как раз на том маршруте, которым планировали выдвигаться. Если бы пошли по плану Генштаба – перебили бы многих: у чеченцев под Самашками оказались даже танки, врытые в землю, а у нас сил для их подавления не было. Надо обходить. Нашли путь по Сунженскому хребту. Дорога – колея в колею. Чуть в сторону – машина в пропасть. Но, хотя двигались ночью, ни одной потери. Встали в Октябрьском – в шести километрах от Грозного. Вышли в тыл фланга чеченцев. Те от удивления побросали все – пушку, зенитку, побежали».
За это командир разведроты сводного полка псковской дивизии ВДВ Андрей Шевелев получил звание Героя России.
<z>«Бесстрашие»</z>
Солдат готовили к боевым действиям. Под огонь необученными не бросали. По словам офицеров-десантников, в дивизии существует основной показатель успеха боевой операции – это потери. Если ты выполнил поставленную задачу, но положил весь личный состав, значит, ты задачу не выполнил. Каждый командир несет личную ответственность за каждого раненого или, не дай бог, убитого. Когда в Чечне начались самые сложные боевые действия – в городских условиях, солдат стали готовить и к ним.
Есть такой комплект – «бесстрашие». Лазерная пушка крепится к оружию. На бронежилете и каске стоят датчики. При попадании «пули» раздается звуковой сигнал. А каска раскидывает «красные уши». Убит, значит. Когда начались первые тренировки, а они проводились прямо в военном городке, сначала «погибало» процентов семьдесят наступающих. Потом шестьдесят. А потом все меньше, меньше и меньше....
Командиров учили принимать решения. Бойцов – прикрывать друг друга, взаимодействовать, думать...
<z>1994-1995. Чечня</z>
«13 декабря в первый раз попали в окружение. Это было под Самашками. Стали «блоком», чтобы обеспечить выход дивизии. В то время война еще объявлена не была, применять оружие не разрешали. Смотрим, приближается вооруженная группа. Докладываю. По рации ответ – не стрелять, вести переговоры. Мы находимся на высотке. Еще одна группа (пять человек) пошла по ущелью, чтобы отрезать дорогу. У них – два гранатомета, автоматы. Что делать? Отдал приказ, под свою ответственность, открыть огонь по ущелью. Они залегли. Потом из орудия по первой группе, разогнали. Пятеро в ущелье так и лежат. Видим, едет автомобиль с белым флагом. В нем – старейшина. Говорит, что его народу война не нужна, просит забрать тех пятерых «...удаков». Разрешили. Старейшина огрел их посохом и погнал впереди машины. В тот же день мы узнали, что объявлена война. Не стали бы стрелять, сложно сказать, чем бы это все закончилось...»
«В январе 95-го нам пришлось 162 человека передать в пехоту, доукомплектовывали мотострелковые части. Как это обычно бывает, отдали не самых лучших. И воевали они в пехоте. На войне есть очень страшный момент – когда убивают командира. Поэтому за офицерами вечно охотятся снайперы. Командир убит – и солдаты из боевого подразделения превращаются в толпу, в дезорганизованное стадо. Если, конечно, кто-то не возьмет командование на себя. На моих глазах сержант-десантник собрал вокруг себя восемнадцать человек пехотинцев и вывел из окружения. Ни один из наших не пропал без вести. Все ребята сами выходили из окружения и выводили за собой бойцов. Потом приходили к нам и просили, умоляли забрать обратно».
<z>Вместо марксизма «десантный шовинизм»</z>
За него на десантников обижаются очень многие. «Десантный шовинизм» – это уверенность в том, что ты лучший, потому что ты – десантник. Ты можешь выполнить любую задачу, сделать невозможное, перенести любые нагрузки. Победить любого противника. Это понятие культивируется в молодых солдатах с первых дней службы. Никто не может, значит, можем только мы. «Десантный шовинизм» стал идеологией десантных войск.
<z>Чечня</z>
«При проведении операций для усиления давали многих. И пехоту, и милицию. Честно скажу, гораздо спокойнее, когда за спиной обычный родной воздушно-десантный взвод. Не нужно никаких СОБРов, ОМОНов... Нашим указал место, поставил задачу, и можно быть уверенным, что они умрут, но не снимутся с позиций. Когда уже известный теперь всей России Сергей Ковалев ходил по боевым позициям и агитировал сдаваться в плен, его агитация имела действие. Были случаи, когда солдаты сдавались вместе со своими командирами. Но к десантным частям он подходить боялся. Однажды только попал на позиции 3-го батальона Рязанского воздушно-десантного полка. Так его чуть на части не разорвали за его агитацию – еле солдат удержали»
<z>С каждым днем все труднее</z>
Сейчас дивизия переживает те же проблемы, что и вся российская армия. Денег не платили несколько месяцев, «пайковые» еще дольше. Некомплект личного состава – почти треть, а те, кто есть – не вылезают из караулов. Тем не менее, караулы необходимы – иначе все имущество растащат на свои огороды местные жители. Смешно сказать – нет колючей проволоки. Черт ее знает, куда она делась. Поэтому имущество охранять нужно. Не раз были попытки нападения на часовых, которые охраняют склады с оружием.
Но десантники еще как-то держатся. По их словам, только на «десантном шовинизме».
<z>Вадим Химич</z>